История была банальной и некрасивой.

Конечно, после смерти старушки квартира должна была остаться Алику. Это был его второй, если не первый дом. И уж, во всяком случае, не Витьку.

Алик тогда уехал по контракту работать в Тюмень на два года, не мог не уехать. Квалифицированный промышленный архитектор, он и так просидел без работы слишком долго. Ничего промышленного тогда не строили, все больше разрушали. А тут сразу должность, деньги и перспективы. Нефть уже пошла на экспорт через частные руки.

Бабушка Ада Ашотовна обиделась, что ее бросили, рассказывали потом. Не настолько, конечно, чтобы сознательно лишить единственного внука наследства, на сына и невестку она всю жизнь ворчала, без конца учила их жизни, но внук для нее оставался светом в окошке. Просто маразм. И Витек, как обычно, подсуетился, не оставил старушку.

Надо отдать ему должное: было у него интересное качество, даже похоже на талант своего рода. Он всегда и везде появлялся вовремя. Не раньше, не позже, а именно тогда, когда наступал самый подходящий момент урвать. Хапнуть по полной программе для себя, любимого, Его Величества Витька Первого. Теперь, я думаю, не это ли ценное качество я в нем сразу заметил, вернее, почувствовал?

Старушка умерла, когда Алику уже оформляли перевод в московское представительство фирмы. И тут выяснилось, что квартира завещана Витьку. Договор ренты с пожизненным содержанием. Так это называется на юридическом языке. Проще говоря, Витек якобы ухаживал за старушкой, а она за это оставила ему в наследство квартиру.

Алик пытался тогда что-то сделать, думал обратиться в суд, но все документы были оформлены по закону. Адвокат так и сказал ему: все по закону, все правильно, все нотариально заверено. Он тут вряд ли что может сделать. Хотя и все понимает прекрасно. Но шансов мало, очень мало.

Алик так и не стал судиться. Махнул рукой. Раз бабушка это решила, пусть так и будет. Это было в его характере. Несмотря на несколько московских колен, он во многом оставался армянином. Восточные люди все-таки с большим уважением относятся к своим старикам.

Витек быстро продал бабушкину квартиру. Сделал евроремонт и продал очень дорого. Как же, старое профессорское жилье, дом для ученых, тихая улица, словом, и место, и метраж для Москвы престижные.

Думаю, подробности этого странного завещания теперь мало кто знает. Теперь, когда Витек умер, пожалуй, знаю только я. На самом деле вообще не было никаких старушкиных обид. Все было проще и гораздо подлее.

Конечно, как любимый и единственный, заласканный внук, Алик не баловал бабушку Аду вниманием. Из Тюмени не звонил месяцами. Но та абсолютно не собиралась лишать его наследства. Даже наоборот. Очень беспокоилась, как бы чего не вышло и любимый Аличка не остался бы на бобах при пиковом интересе.

На этом Витек и сыграл. Он появился у нее за две недели до смерти. Вовремя, как обычно. Привез якобы письмо от Алика из Тюмени. Мол, они теперь вместе работают. Алик занят сейчас, очень загружен, совсем стал большой начальник, попросил присмотреть за любимой бабушкой его, Витька. А чтобы, значит, избежать в дальнейшем налога на наследство – четверть стоимости квартиры, с ума сойти; какие деньги, – надо его, Витька, к ней прописать, оформив соответствующий договор. С тем, чтобы он в дальнейшем сам все переоформил на Алика. Без всяких грабительских налогов.

Надо добавить: Витек до последнего дня сомневался, получится у него или нет. Уж слишком нахальная выходила афера. Откровенная, как кража с прилавка. Уговаривал себя, что если не получится, то и бог с ним, жалеть не будет. Но попытаться стоит. Вернее, я его уговаривал, а он сам себя подбадривал.