– Что тут происходит? – спросила я, надеясь, что хоть директор сможет прояснить ситуацию.

– Какая-то херня, – только и ответила Маратовна, нахмурившись, – надо идти. Поговорим, когда выберемся отсюда.

Нам с Димой два раза не нужно было повторять – мы как по приказу двинулись за Маратовной. Когда мы шли по направлению к выходу, тишину, царящую в здании, разорвал крик, леденящий кровь. Кричала девушка. Я не могла разобрать, кто именно. Тут же послышалось противное рычание, от которого волосы по всему телу встали дыбом.

– Там кто-то живой! – воскликнула я.

– Если не хочешь стать такой же, как Прокопьевна, надо валить! – сказал Дима, не останавливаясь.

– Но, Дима… Вдруг мы можем помочь!

Я не хотела… не могла бросить человека, который нуждался в помощи.

– Тех, кто не посинел я отправила по домам, – сказала Маратовна. – Вы с Димой последние, кто остался.

– А кто же там кричит?

– Не знаю. И не хочу выяснять. Ей вряд ли чем-то поможешь. Надо идти. И лучше держаться вместе.

– Есть босс! – отсалютовал Дима.

С тяжестью на душе я вышла из здания вслед за коллегами.

Крики за нашими спинами смолкли.

Рычание – нет.