Что-то они бередили в моей душе, хотя, быть может, то была лишь естественная боль за Джерома, человека, столь бесславно встретившего свой конец. Или же тревога перед завтрашним возвращением лорда Лейтона.

Строчки расплывались перед глазами, и я сам не заметил, как выронил книгу – с легким стуком она упала на ковер, мне показалось, что где-то вдали зазвенело стекло, – и марево сна окутало меня.

Когда я проснулся, то обнаружил, что лежу в постели, аккуратно накрытый одеялом, а в комнате никого нет. Я уже начал думать, что ночной разговор мне приснился, как дверь отворилась и в спальню широким шагом вошел Валентайн. Вид у него был смурной.

– Дориан, поднимайтесь. Совестно вас будить, когда из-за меня вы не спали толком, но вернулся лорд Лейтон.

Я сел на кровати.

– Это не все новости, так ведь? – Я видел это по выражению его лица.

Валентайн покачал головой.

– Вчера ночью кабинет лорда Лейтона ограбили. И вот это точно сделал не призрак.

Я быстро оделся в сменную одежду – от вчерашней рубашки отчетливо пахло кровью, – и поспешил следом за Валентайном в коридор. Первый, на кого мы наткнулись, был призрак Джерома, методично пытающийся биться головой об стену, но раз за разом проходящий сквозь нее.

– Джером, позвольте вам помочь. – Валентайн просунул между его лбом и стеной руку. Он обладал уникальной способностью касаться призраков – теперь я больше понимал почему – и Джером с большим облегчением несколько раз стукнулся головой, после чего выпрямился и поправил шейный платок.

– Прошу простить за то, что застали меня в столь… непристойном виде, – чопорно проговорил он. – Минута слабости. Случается со всеми.

– Мы нисколько вас не осуждаем, – кивнул Валентайн. – Вы испытали серьезный стресс.

– Еще бы, – вздохнул дворецкий. – Вот так покидать рабочее место мне по статусу не положено. Да еще и допустить ограбление! Как я мог!

– Вы видели, что произошло? – Валентайн прислонился к стене.

Я заметил, что он выглядит усталым. Под глазами залегли тени, и улыбка, как всегда вежливая и очаровательная, смотрелась натянутой. Со стороны вряд ли это было заметно, но я знал Валентайна слишком хорошо.

Джером тем временем схватился за голову. Кажется, он все больше осознавал трагедию происходящего.

– Не видел! – тихо возопил он. – Потому что застрял в стене!

Я быстро огляделся и, убедившись, что никто из слуг не намеревается нас прервать, переспросил:

– В стене?

– Именно! В стене дома! – Джером опустил руки и взглянул на нас прозрачными растерянными глазами.

Его рассказ звучал довольно сбивчиво. Я понял, что Джером решил самостоятельно отправиться на поиски призрака леди и убедиться, что его здесь нет – или же найти, поговорить и настоятельно убедить оставить безобразия. Потому что нож в затылок – это чересчур. Однако никаких следов другого призрака он обнаружить не смог и ощутил невероятное одиночество при мысли о том, что никто не видит его, кроме нас.

– А ведь вы скоро покинете Мелроуз… И я задумался, а что, если после похорон я все-таки останусь привязанным к дому? Может же такое быть?

– Мой богатый опыт общения с призраками подсказывает мне, что все зависит от вас. – Валентайн улыбнулся краешком рта. – И от того, как сильно будет ваше желание присматривать за домом и семьей.

– Ох, я уже не уверен, что лорд Лейтон сохранит дом… Он был радостью хозяйки, ему-то и переступать порог, наверное, противно… Так о чем я говорил?

Одиночество, охватившее Джерома, было настолько сильным, что он осознал себя мертвым. Для каждого привидения есть точка невозврата, и с дворецким это произошло в момент прохождения сквозь стену. В которой он, вконец растерявшись, провел всю ночь и высвободился только утром, услышав голос лорда Лейтона и поднявшийся шум.