Вижу, как рву обёртку от одного подарка, а рядом сидит тот же мужчина и довольно улыбается.

Папа… Да, теперь я точно понимаю, что это он…

— С новым годом, Анюта.

Я могу лишь угукать и изредка произносить «па-па». Мне, примерно, годик. Я — малышка.

Я будто наяву слышу этот приятный, низкий голос…

И снова боль пронзает с невероятной силой, заставляя кричать в голос.

Вместо картинок из прошлого, на меня давит серая пустота, вырывая из моей памяти образы родного и любимого человека…

Я не хочу… Не хочу, чтобы то, что я увидела, ушло в серость… Не хочу забывать… Только не это! Только не… папу.

Слёзы крупными каплями катятся по лицу…

Уткнулась носом в тряпье на полу, и кричу…

Мне больно… Я понимаю, что то, что я увидела — часть моего прошлого. Счастливого прошлого… Когда родной отец был ещё жив… Когда меня любили.

Боль пронзает голову с новой силой. Я пытаюсь сопротивляться тому, что происходит, но…

Постепенно образ этого мужчины начинает стираться из памяти…

И в голове пустота. Как и в душе.

Боль резко схлынула, будто её и не было вовсе.

Только пустая серость.

Покачиваясь от усталости, сажусь на полу, прижимая колени к груди и обнимая их руками. Начинаю раскачиваться из стороны в сторону. А слёзы всё равно катятся по щекам, капая мне на грудь прижатые к ней колени.

Сколько так просидела — даже представления не имею.

Но в какой-то момент будто просыпаюсь от этой прострации…

Что произошло?

Где я?

Что это за странное место?

Поднимаю руку к лицу, и с удивлением вытираю мокрое от слёз лицо.

Я плакала? Но почему?

Не помню…

Я ничего не помню…

Как же устала… Хочу спать…

Но упрямо поджимаю губы и пытаюсь подняться на ноги.

Нужно понять, где я.

Почему-то ноги трясутся, а изнутри меня трусит не по-детски.

Что за ерунда?

Хватаюсь рукой за стену, чтобы не упасть, и чувствую исходящую от неё вибрацию.

В сознании что-то кольнуло, но тут же отступило. Что это было?

Не знаю, но такое странное ощущение… словно, нечто подобное со мной уже происходило.

Странно… Очень странно.

Еле волоку за собой ноги — пытаюсь добраться до двери.

И стучу в неё рукой.

— Эй! — кричу.

Но голос почему-то слабый.

— Есть кто?

Прислушиваюсь.

За дверью тишина, словно все вымерли.

А что, если я одна в этом жутком месте?

Не понимаю, почему, но оно и в самом деле навевает на меня жуть.

Четыре стены… и один выход. И тот заперт.

— Откройте!

Но ответом мне снова послужило гробовое молчание.

Я одна тут…

В груди неприятно покалывает… Что это?

И приходит некое осознание, что это предчувствие.

Что-то нехорошее… Жуткое.

Смерть?

Не знаю… Я не помню, что это означает…

Но внутри от этого всё холодеет.

Как же всё запутанно.

Я могу чувствовать, могу осознавать, но… не всё.

Снова ударяю рукой по двери…

И в голове неожиданно возникает образ.

Высокий мужчина с пепельными волосами и пушистым хвостом.

Почему-то этот образ кажется мне не странным, а вполне приемлемым.

Он стоит ко мне спиной перед странным существом с выгнутыми коленями назад.

Жуткий… красноволосый и с обвисшей кожей.

Почему-то такое ощущение, что этот седовласый хочет защитить. Но так ли это на самом деле?

Трясу головой, прогоняя этот образ из головы.

Но он всё равно упорно лезет в моё сознание.

Теперь этот же мужчина стоит ко мне лицом…

Красивый — это первое, что пришло на ум.

Серые глаза с вертикальным зрачком. Завораживают. Губы…

Хочется к ним прикоснуться.

Нет, это всё не по-настоящему!

Снова трясу головой.

И новая картинка: он совсем рядом… его острые когти вспарывают мою кожу на руке. Но совсем несильно. Так, пара царапин… И его лицо совсем близко. Мне кажется, что я даже чувствую его дыхание на своём лице… Его серые глаза смотрят с жадностью голодного кота.