Просто, но со вкусом.

— Хм, — смотрит на меня, чуть склонив голову набок, — какая занимательная особь.

— И в чём же? — поинтересовался Сату.

— Я чувствую, как от неё исходит желание, направленное на меня. Она источает запах, Сату.

— Да неужели? — И без того большие глаза «комара» становятся просто огромными.

— Ага, — на лице талассийца появляется ухмылка, от которой моё сердечко почему-то ухает в низ.

Ох, до чего же он красивый! Жаль только, что инопланетянин. И почему таких, как он, не водится на Земле? Ну, не считая хвоста, ушей и глаз с вертикальным зрачком.

— Это любопытно, — смеётся док, потирая свои костлявые ручонки. — Вы разного вида, но она испытывает влечение. Надо изучить сей феномен!

«Комар» воодушевлён, глаза «горят» от предвкушения, а на лице «расцветает» улыбка.

— Не успеешь — через пару часов она должна быть готовой к продаже. Да и вообще, у тебя других особей для экспериментов хватает. — Ксей хмыкает, продолжая разглядывать меня.

— Открой глаза, — отдаёт он приказ. — Я знаю, что ты не спишь — биение твоего сердца выдаёт тебя, землянка.

Чертыхаюсь про себя, но подчиняюсь.

Сейчас, когда я могу в открытую смотреть на него, он кажется мне ещё привлекательнее.

Но ведь так не должно быть, верно?

Меня похитили, бог весть, что вытворяли в той капсуле, к которой были подключены приборы и датчики, а теперь ещё и на продажу готовят.

Да и этот, «Хан Соло» местного разлива не человек, а чёрт знает кто.

— Интересно, почему она так реагирует на меня?

И… он начинает водить носом… Он что, вынюхивает что-то?

Удивлённо распахиваю глаза, резко принимая сидячее положение.

Да-да, до этого времени я лежала там же, где очнулась до всех недавних событий — на узкой койке.

— Остановись, Ксей, — предостерегающе трогает за плечо талассийца «комар», недовольно хмуря брови. — Если она источает феромоны, то для тебя это может быть опасным — попадёшь под её влияние. А нам этого не нужно. Ей я тоже введу препарат, а тебе срочно нужен блокиратор.

— Ага, — кивает он,

Он всё равно продолжает принюхиваться, словно мимоходом сбрасывая со своего плечам руку дока.

Глаза Ксея будто вспыхивают или, даже не знаю, фосфоресцируют, когда он делает шаг в моём направлении, из-под верхней губы отчётливо виднеются небольшие, но очень острые клыки, а зрачок становится просто тонюсенькой полоской.

Хвост дёргается из стороны в сторону.

— Вкус-с-сная, — почти рычит он, а у меня от ужаса волосы встают дыбом везде, где только можно, и сердце в груди замирает.

Вот тебе и красавчик!!!

Щас как кинется на меня, ещё и загрызёт, на фиг!

Да ну его, к чёртовой бабушке!

— П… по… помогите, — испуганно выдыхаю я, вытаращив глаза на этого мужика.

— Ксей! — повысил голос Сату. — Ксей, прекрати! Выйди, немедленно!

— Ага, — снова кивает талассиец, но делает совершенно противоположное словам врача — снова шаг ко мне. — Она вкус-с-сная.

И, о, божечки! Облизывается!

— А-а! — вскрикиваю, запрыгивая на кровать с ногами, и вставая во весь рост, жмусь спиной к стене. — Спа… спасите м… меня!

Заикаюсь, все поджилки трясутся.

Я арахноидов боялась? Дурочка! Они хотя бы не пытались меня сожрать, не то, что этот!

— Ксей! — снова окрик Сату.

Но такое ощущение, что для талассийца его слова, что «бульк» в воду — по фиг, в общем.

— Иди с-сюда, — шипит он, дёргая кончиками ушей и яростно шевеля пушистым хвостом.

— Не-а, — отрицательно мотаю головой.

— Игр-р-ривая, — скалится он, немного пригибаясь к полу, словно хочет броситься на меня.

Ей богу, на кота чем-то похож!

— Сату! САТУ!!! — не выдержала я, закричав, что было мочи. — Спасите!