Вздохнул и пощупал свои рога, которые почему-то зудели, как обычно бывает, когда случаются крупные проблемы. Скрываем мы свою внешность всегда, когда покидаем свою планету, стараясь не показывать истинный облик. Считается, что это очень интимно и можно показывать только в семье, а потому приходиться скрываться. Возможно, что моё странное состояние связано именно с тем, что вторая сущность всё время заперта. Устало прикрыл глаза, надеясь, что минуту моей слабости никто не увидит. И пусть я только проявил рога, но и это многих может повергнуть в шок. Без всяких прикрытий и масок меня сумеет увидеть только Истинная, собственно так мы их и находим.

Всмотревшись в очередной раз в показания приборов, покачал головой и решился снять маскировку с корабля. Внутреннее чутьё мне подсказывало, что я что-то упускаю сейчас, в эту самую минуту. Членистоногие - слишком хитрые, и их технологии удивляют порой своей изощрённостью, на десять новинок по защите и обороне двадцать приспособлений, как их обойти ровно через неделю.

Отправив команде, которая сегодня дежурит вместе со мной сигнал о полной готовности, снял защиту и на несколько секунд выпал из реальности, потому что приборы тут же ожили, с радостью показывая, что в хвосте у нас висит пиратский корабль. Движется с той же скоростью, что и мы, не выказывая признаков беспокойства, словно так и должно быть.

Приказы один за другим вылетали из меня со скоростью света, а руки летали по приборам, чтобы успеть включить защиту по полной. Это мы были в полном неведенье, а вот за нами следили, и сейчас нужно сделать всё, чтобы избежать прямого удара, который может стать для нас роковым.

Собравшись сделать гиперпрыжок, с какой-то отстранённостью наблюдал, как разворачиваются вражеские орудия. Рука застыла на рычаге, пока я мысленно отсчитывал секунды столь необходимые, чтобы наши двигателя начали работать в полную мощь. Три, два, один… Мы резко ускоряемся, а вслед нам летит огненный шквал, что чуть сбивает нас с заданной траектории полёта, разворачивая в воздухе. И вот уже мы сами атакуем корабль пиратов, стараясь не повредить, лишь вывести из строя, чтобы можно было атаковать и провести досмотр. Судя по наглости, с какой они действовали, на борту есть живой товар, а ещё неплохо было бы выяснить, что за приспособление у них в наличии, способное глушить наши приборы при полной маскировке корабля.

Отрешившись от всего, совершал действия, доведённые до автоматизма, а на душе становилось всё гаже, что же такое они там везут, что все мои чувства, словно оголённый провод? Когда был произведён последний выстрел, на лбу выступила испарина, а руки подрагивали. Отдав последний приказ, едва удержал себя в кресле. Откинулся на спинку, сжав кулаки, что-то тянуло меня туда, да и давно я не работал простым бойцом по захвату, просто буду мешать. Прикрыл глаза в попытке отрешиться и всё же не выдержал, решил лично проконтролировать задержание и эвакуацию, если там будут спасённые.

3. Глава 3.

Воздуха не хватало, началась странная тряска. Уши закладывало, и от голода в глазах было темно, кружилась голова. Казалось что-то взрывалось, отмечала это краем сознания, но как-то отрешённо. Девушки рядом испуганно вскрикивали, но мне было всё равно, навалилась странная апатия, с которой я не хотела бороться.

Дверь открылась с шипением, яркий свет красных мигающих ламп резанул по глазам. Свежий холодный воздух наполнил камеру, а вот наших похитителей не обнаружилось. Выходить было страшно, но понять, что происходит, хотелось, а если получиться, то и сбежать. Надежда на это была призрачной, но свобода так манит. Для человека, который родился свободным, любое ограничение передвижения вызывает отторжение, возмущение. И я в этом смысле не была исключением, даже несмотря на всё внешнее спокойствие, в душе была буря негодования. Толчком к движению стали робкие попытки других девушек выйти из нашей камеры. Первый шаг, и все ожили, собрав остатки сил. Осторожно поднялась на подрагивающих ногах, придерживаясь рукой за стену и пережидая приступ головокружения, сделала робкий шаг в сторону выхода.