От ее командного тона моментально хватая первую, попавшуюся на глаза банку и, даже угадываю. Невесомый по консистенции гель нужно нанести на волосы, расчесать и подождать пару секунд, чтобы увидеть шикарный эффект. Без этой чудо штучки без запаха, волосы точно придется подстригать под ноль, уж я-то знаю, сколько сил раньше тратила на уход за ними. Элиз не разделяет моего удивления, даже порадоваться не дает времени, все время кричит, подгоняет, заставляя мазаться всем подряд. К концу процедур кожа блестит, как подсолнечное масло на свету, а пахнет… как парфюмерный магазин.

Радоваться бы, что из гадкого утенка, наконец-то, получается лебедь, но я все еще не способна видеть плюсы в происходящем. Особенно если приходится надевать платья из полупрозрачных тканей. Не то чтобы видно совершенно все, но больше чем нужно, а белье и вовсе не предусмотрено.

— Элиз, а твои господа на всем экономят? — Уточняю с издевкой, пытаясь придумать, чем прикрыть просвечивающуюся грудь и задницу.

— Что? — Кажется, такого вопроса она точно не ждала и мне удается удивить бездушную машину.

— Почему белья нет? Или мне можно голой разгуливать? — Обвожу фигуру руками, задрав голову к потолку, словно у его есть глаза.

— Это одно из правил, и вы не голая!

— Правил? — Эти мужчины точно не в себе. — Рассказывай, все и с подробностями!

— Я и так собиралась, — теперь она еще и злится, — на планете Аркт царят строгие законы в отношении женщин, привезенных из других миров, без метки рода ни одна женщина не может спуститься на поверхность Аркта, вы же имеете статус: наложница раркш, это значит, что между вами и братьями рода Аркту заключен договор. Вы являетесь неприкосновенной, но не имеете статуса супруги, не имеете права появляться в обществе без сопровождения одного из братьев и полностью подчиняетесь их воле, ваш внешний вид, наряды, прическу и прочие детали определяют господа.

Чем больше она говорит, тем сильнее начинаю сомневаться в своей затее. Разница между рабством не так уж и велика, но есть хотя бы крошечный шанс, что через год обрету свободу.

— Вы не можете говорить с другими мужчинами без разрешения господ, не можете смотреть в глаза других мужчин, если не хотите оскорбить братьев, не можете требовать у них что-либо, оспаривать их решения или не выполнять их приказы.

— А что будет, если я нарушу правила? — Я, конечно, не собираюсь, интересуюсь из любопытства.

— Допустим любой вид наказания, какой пожелают господа.

Мне мерещится или Элиз усмехается? И как только можно общаться с этой стервой?!

— Ладно, с этим все понятно, но расскажи подробней, зачем им вообще потребовались наложницы? У братьев большой гарем?

Почему только сейчас эта мысль появляется в голове? А вдруг я одна из тысячи и меня ждет царство змей? Брр, жуть, мне в таком месте не выжить.

— Вы единственная наложница и необходимы, для разбавления энергетического поля господ, поглощения избытков и стабилизации общего состояния, благодаря знаку рода, только братья Арктур, смогут насыщаться вашим теплом.

— Чего? — Пока яснее не становится, словно на разных языках общаемся, и опять слышу о каком-то «тепле». Наверное, стоит им чертеж батарей и котельных набросать.

— Это слишком сложный процесс, подробно вам объяснят позже, а сейчас, время вышло, за вами уже идут.

Уже? Два часа прошло так быстро? Что-то я не готова уходить из этой маленькой каюты-комнаты, здесь уютно и пока не вижу, что за ее пределами, представляю себя на Земле, в гостинице с ужасным сервисом. Я почти убеждаю себя в этом, но когда дверь открывается, а на пороге стоят оба брата с хищными взглядами, все равно хочу сбежать.