- Кир, давай без истерик, - уже тише заявляет Егор. – Я просто подсчитываю…

Он остановился задумчиво возле окна и замолчал.

- Что подсчитываешь? – ругаться не хочется совсем, поэтому я не повышаю голоса. Говорю спокойно, но убедительно.

- У тебя был с ним продолжительный роман? – оборачивается он ко мне. – Или вы просто один раз оказались вместе в постели?

- Какая разница? – опять встаю в позу, не желая выдавать подробности.

- Да. Действительно никакой, - соглашается он кивком головы. – Просто в случае чего хочу тебя успокоить. Пока Воронов развлекался с тобой, его жена тоже не отставала.

- Что ты имеешь в виду? – не совсем понимаю, о чем он.

- У нее тоже был любовник, - Егор присаживается ко мне ближе на кровати.

- Откуда ты знаешь?

- Потому что я с ним знаком, - пожимает плечами.

- И кто же это? – меня это не очень волнует, но раз Егор решил разоткровенничаться, нужно проявить участие.

- Я.

9. Глава 8. Артем

- Папочка! Я голодная, как волк!

Еле заползаю в свою квартиру. Все болит. Руки-ноги не слушаются. Голова не соображает. Радует, что моя новоиспеченная и пока что непонятная мне дочь уже убежала куда-то далеко вперед. Очень хочется, чтобы она в моих хоромах затерялась. Хотя бы минут на десять. Должна же она с дороги спать захотеть. Я вот сейчас точно вырублюсь. И прямо здесь… В прихожей…

- Ооой, - практически падаю, но чувствую, что меня подхватывают. Неумело так подхватывают…

- Паааапаааа…

У меня подмышкой торчит рыжая голова с хвостиками. Черт. Вера…

- Аккуратнее.., - дает она мне команды. – Садись сюда…

Я и не замечаю, как оказываюсь на обувнице. Меня довольно грубо маленькие ладошки шлепают по щекам, чтобы привести в чувства.

- Эй, осторожнее, - слегка бурчу, оборачиваясь к зеркалу, висящему над обувницей, и вглядываясь в свое отражение. – Я же известная личность. Мне еще в телеке появляться.

Когда взгляд сфокусировался, вижу перед собой потрепанное лицо в конопушках, с мешками под глазами и ссадиной на лбу.

- Ой! – восклицаю от неожиданности.

- Чего, пап?! – тут же в зеркале рядом с моим побитым лицом появляется детское и рыжее. В конопушках. С хвостиками.

- Себя в зеркале увидел.., - едва бормочу, вглядываясь в нас обоих.

Вера видимо поняла, что меня смутило именно сейчас. Поэтому она ловко обняла меня за шею своей маленькой и легкой ручкой, и с кивком в сторону отражения спросила:

- И какое из них ты?

Ребенок улыбается, а я вглядываюсь…

Ну то, что она рыжая и в конопушках – это самый веский аргумент нашего с ней родства. А в остальном… Нос вроде мой… Глаза… Нижняя губа еще… Такая же большая. Но у Веры она смотрится эстетичнее. Не то, что у меня. Словно кто-то попытался откусить ее, но не смог. Поэтому теперь она свисает некрасиво.

- О! Семейная идиллия! – слышим сзади голос радостного Пашки. – Разглядываете, какие конопушки у вас повторяются?!

Он нависает над нашими макушками, получаясь третьим лицом в зеркале. Внимательно вглядывается в нас, переводя взгляд от Веры ко мне.

- Вон та, которая на носу, - появляется в отражении его указательный палец. – Один в один прям. И на одном месте.

Мы с Верой тоже вглядываемся в конопушки на кончиках наших носов. И правда. По форме похожи. И расположены в одном месте…

- Я же говорю, пап, что я доооочь твоя, - улыбается Вера, прижимая мою голову к своей еще сильнее.

Честно говоря, я уже не с таким возмущением воспринимаю возможный факт отцовства. Наверное, детская непосредственность на меня влияет.

- Мгм, - сокрушенно все же поддакиваю и отворачиваюсь.

Меня смущают объятия незнакомого ребенка. По дороге домой, Вера взяла меня за руку. Просто как родителя. А я не знал, куда деться. Да не дай Всевышний, чтобы это была провокация со стороны конкурентов. Меня же просто растерзают за домогательства…