Присмотревшись к ним, я наконец смогла разобрать герб.

Фьёрт меня побери! Баво!

Подскочив, я принялась одергивать платье и оглядываться. Но, как выяснилось, можно было не спешить. Шатер пустовал. Не было ни самого принца, ни слуг, которые просто обязаны были находиться при персоне такого статуса. И моих слуг поблизости тоже не наблюдалось, что тревожило едва ли не сильнее. Зато рядом стояла умывальница с кувшином чистой воды. То есть принц обо мне все же позаботился…

Ну, и то неплохо. Жаль, что после долгой дороги и сумасшедшей ночи не удастся переодеться, но что есть, то есть.

Я быстро привела себя в порядок, особое внимание уделив белокурым локонам. Мне не раз говорили, что это одно из главных моих достоинств. А волосы были еще и своеобразным оружием – среди пшеничных волн пряталась особая, зачарованная заколка, которая притягивала мужские взгляды и располагала ко мне собеседников. Первую встречу с принцем я никак не могла записать в список своих достижений, поэтому второй раз облажаться просто не имела права. А для этого придется использовать все средства, какие возможно, раз уж нельзя надеть что-нибудь посимпатичнее мятого дорожного платья.

Посмотревшись в «зеркало» начищенных доспехов, я обнаружила еще один досадный момент – куда-то исчезла сережка из левого уха. Рядом ее не оказалось, так что, видимо, она выпала вчера где-то во время битвы. Жаль – найти ее в лагере уже вряд ли удастся. Оставалось только вытащить вторую.

Из шатра я вышла полностью готовая к разговору с принцем. Страж показал мне, где можно найти Баво, и я направилась в ту сторону.

Он сидел под широким тентом и завтракал в компании седого старика, одетого в мантию волшебника. По характерному скуластому профилю я легко опознала Церестина – человека, на четверть эльфа, который несколько десятков лет служил при короле архимагом, а теперь сопровождал его сына. Церестин был живой легендой, он совершил неисчислимое число открытий, последним из которых стал новый способ путешествовать через Колдовские пути. Раньше эти магические дороги, проложенные на грани всех существующих миров, были настолько опасными и неудобными, что ими даже запретили пользоваться. Именно архимаг открыл их заново, облегчив жизнь многим и многим путешественникам.

И он сам, по собственной воле, отправился с принцем на край цивилизации, охотясь за какими-то там дикими кочевниками, хотя давно уже ушел в отставку и мог бы спокойно сидеть в столичном имении, дальше занимаясь экспериментами. Церестин был хорошо известен пристрастием ко всему утонченному и эльфийскому. Что же могло его привлечь в принце-варваре, который только и умел, что махать мечом?

Я с интересом перевела взгляд на Баво. Конечно, вчера мы уже с ним виделись, но то было ночью, а я сама, скажем так, находилась в экзальтированном состоянии. Мне даже привиделось, как будто Баво говорит о себе «принц-шминц», но такого, разумеется, не могло быть.

Как оказалось, загадочный Мэлрас и при свете дня был хорош собой. Взлохмаченная грива темных волос, острый взгляд из-под черных бровей, и отросшая щетина нисколько не мешали впечатлению. Наоборот, они придавали принцу мужественности, до которой утонченным придворным было крайне далеко.

Меч, правда, оказался несколько меньше, чем мне почудилось ночью. Но с мужчинами такое часто бывает…

Принц и архимаг были поглощены едой и беседой между собой, не замечая меня. Мне пришлось прокашляться, чтобы привлечь внимание. Убедившись, что пронзительный взгляд голубых глаз обратился ко мне, я низко присела в реверансе и изящно повела плечами.