Бросаю тачку посреди двора. Инессу очень злит, когда я так делаю. Пусть побесится. Встречу ее – вообще прибью. Вот уж кто действительно берегов не видит.

Вчера вечером, когда мы вернулись с Сонькой из клуба, отец снова вызвал меня к себе побеседовать. Сначала ходил вокруг да около:

– Вы слишком много времени проводите с Софьей… Постоянно вместе… А тебе надо больше учиться… да и ей тоже…

Я даже не понял, к чему он клонит.

– У меня с учебой никаких проблем нет. Сонька тоже вывозит.

Сонька, конечно, буксует почти по всем предметам, но отец не в курсе. Он сроду не интересовался, как она учится.

– Вы слишком много времени проводите вместе, – с каким-то тупым упрямством повторил отец. А я все еще не мог догнать его мысль.

– И что с того?

– Это… – Отец вдруг замялся и покраснел. Потом выпалил: – Это ненормально!

Я аж поперхнулся от такого заявления.

– Что?! Ты совсем обалдел?!

– Ты как с отцом разговариваешь?

– Блин, что за бред? Что за извращенские намеки? – я даже растерялся, смеяться мне или негодовать.

– Никаких извращенских намеков! – рявкнул отец, хотя явно смутился. – Никто ни про что такое не говорит. Я имею в виду… то есть Инесса… она в этом понимает… В общем, она, как психолог, всё объяснила… Вы слишком привязаны друг к другу… постоянно вместе... Это потом дурно влияет… могут быть проблемы в дальнейшей жизни…

– Это Инесса на тебя дурно влияет, – перебил я его. – Весь мозг тебе засрала.

– Да как ты смеешь, щенок? Ты на кого голос повышаешь? Ты живешь в моем доме, за мой счет, на всем готовеньком и еще рот на отца открываешь?! Я тебя научу уважать…

Но меня тоже уже понесло.

– Левая баба втирает тебе, что твои дети – уроды, и ты сразу же ведёшься.

– Инесса не левая баба! Не смей так о ней! И она знает, что говорит… она – психолог.

– Хренолог! Каждый раз она сочиняет про нас всякое дерьмо, и ты веришь…

– Ты это дерьмо сам творишь все время! Далеко ходить не надо. Напомнить, по чьей милости ваша поломойка чуть кони не двинула?

– И что, мы с Сонькой поэтому теперь извращенцы? Да как вообще такая дичь пришла тебе в голову? Ты не подумал, что твоя Инесса гонит, потому что мы ей тут нахрен не нужны? Хотя тебе, по ходу, тоже… Она же уже залетела. А прикинь, у нее родится какой-нибудь да…

– Я тебе сейчас прикину! – рявкнул отец. – Пшел вон!

Он еще злился, но, наверное, и сам уже понимал, что перегнул. Потому что почти сразу заглох. А вслед мне даже бросил:

– Если бы ты был мне не нужен, тебя бы тут не было.

Ключевое тут «ты». Сонька, как обычно, мимо. Отец ее просто терпит, всегда так было. С самого рождения. Потому что родилась она слабой и недоразвитой.

Так бывает, объясняла мать, что один из двойни в ущерб второму берет больше – питания, кислорода, не знаю, чего еще. В итоге я родился абсолютно здоровым, и отец забрал меня домой, а Сонька – с какими-то серьезными осложнениями. Она не дышала сама и еще месяц лежала в реанимации на аппарате. Мозг тоже как-то пострадал из-за гипоксии. Ещё что-то было с ней не так, я уже не помню.

Мать с ней до года вообще из больниц не выходила. Да и потом лечила то одно, то другое.

Отцу всё это быстро надоело. Хотя, мать говорит, он сразу же отдалился, как только узнал, что Сонька нездорова и, может быть, такой и останется. Но сначала просто держался отстраненно, типа, это его не касается. А уж потом из него полезло всякое дерьмо.

Раньше Сонька страдала эпилепсией. Так мать говорит, его от брезгливости аж передергивало, когда он видел ее судороги. А когда мать заикалась про какое-то очередное лечение, отец орал, что не желает больше это слушать. «Ты родила ее такой, сама и разбирайся. Меня не грузи. Мне хватает проблем на работе. А дома мне нужен отдых».