Не оглядываясь, он выскочил на улицу и исчез за воротами.

Мишель упёрлась спиной в шершавую стену, а потом сползла по ней на пол. Из полуоткрытой двери тянуло холодом, но она его почти не чувствовала.

Он действительно ушел? Навсегда???

Несмотря на ужасные отношения между ними в последнее время, ей было до ужаса страшно остаться одной. Наверное, Мишель надеялась, что трудности у них временные, что дети подрастут, изменятся, и всем станет полегче. Ей всё время хотелось верить, что прошлое вернётся, что ещё будет в их семье счастье.

Но теперь… всё вдруг стало выглядеть иначе.

Ян ненавидел её. И детей тоже ненавидел.

И ушёл он, наверное, к этой «Э» с сердечком.

Ушёл…

По впалым щекам молодой женщины побежали слезы.

Орущие близнецы приковыляли к ней сами. Дин кричал громче и вцепился в ее плечи первым. Рон ревниво топнул ножкой и прильнул к матери с другой стороны.

А она смотрела перед собой и долгое время ничего не видела и не слышала, чувствуя, что всё сильнее проваливается в омут глубочайшего отчаяния…

***

Птицы не пели.

Это было так странно для этого густого и приветливого леса, что он сразу же показался пустым и вымершим.

Замерли даже насекомые, и никто больше не жужжал над раскрывшимися бутонами цветов, не полз по стволам деревьев и не жевал сочные разноцветные листья…

Все отчетливо ощущали смерть!

Смерть, постигшую представителя рода человеческого, столь чуждого этой красивой, но неприветливой планете.

Эта самая смерть оставила яркий отпечаток ужаса на вечно застывшем лице молодого мужчины, запечатлелась в его скрюченных пальцах, которые отчаянно боролись за жизнь, но проиграли, сделала остекленевшими некогда дерзкие карие глаза…

Он лежал на берегу реки и смотрел в небо бездушным взглядом утопленника. Похоже, тело прибилось к берегу легкой волной.

Ино́у остановился рядом и присел на корточки. Его тонкие изящные пальцы слегка засветились, а кожа мягкого голубого оттенка стала казаться прозрачной. Так происходило всякий раз, когда он волновался.

(Иноу)

Откинув длинную голубую прядь волос за спину, он осторожно притронулся подушечками пальцев к шее мертвеца и, ощутив лишь пронизывающий холод, поспешно отдёрнул руку.

Смерть всегда была крайне уродливым явлением в его глазах. Соплеменники Иноу к смерти относились трепетно и провожали своих мертвецов в загробный мир весьма торжественно. Со стороны могло показаться, что это не похороны, а празднование, но только так кирияне могли освободиться от навязчивого чувства глубокой внутренней потери…

Иноу огляделся.

Однозначно, этот пришлый утонул в воде. Но прежде он был ранен чем-то острым в грудь. Осмотрев рану, Иноу вздрогнул и испытал непривычное для себя чувство сострадания.

Впрочем, ненадолго.

Пришлые были захватчиками и воспринимались кириянами, как неприятный чуждый элемент на их собственной родной планете.

Они появились на Кирии с десяток лет назад. Прилетели из космоса на огромной и неуклюжей посудине, которая громыхала, словно проснувшийся вулкан, и сразу же при приземлении едва не развалилась на части, чуть не погубив находящих в ней живых и… немного разумных существ.

Они называли себя землянами-колонистами, а кирияне прозвали их пришлыми.

Контакт между расами произошёл, но не заладился сразу.

Пришлые были не очень-то сообразительны и, встречая в лесу кириян, начинали ловить их своими глупыми сетями или пытались подстрелить из оружия. Конечно же, соплеменники Иноу не являлись перед пришлыми в своей настоящей форме, это было бы крайне неразумно с их стороны, и, судя по всему, их просто посчитали разновидностью животных…