Сандро точно почувствовал мой интерес и обернулся.

— Никогда не пытайся сюда войти.

Я вновь потупила взгляд, сделала вид, будто напольный коврик интересует меня куда больше, чем таинственная дверь.

— Почему ты решил, что я собираюсь забраться в твой кабинет? — голос мой почти не выдал смятения. — Или ты видишь во мне воровку?

Сандро подошел ко мне, сел на пол и, взяв мои ладони в свои, пояснил:

— Нет, я не считаю тебя способной на подлость. Но любопытство — один из сильнейших людских пороков, ему не так-то просто противиться.

— У тебя там, — я кивнула на все еще закрытую дверь, — хранится что-то такое, что нельзя показывать посторонним? «Скелет» в бронированном сейфе?

Сандро нахмурился. С минуту он задумчиво рассматривал мое лицо, а после выдал:

— Скелетов там нет. Есть только снимки, и каждый из них несет в себе частичку смерти, боли или забвения. Поверь, находиться в такой компании способен не каждый.

— А ты? — я удивленно вскинула взгляд. — Тебя такая компания устраивает?

— Привык, — Сандро пожал плечами.

— А как же быть с выставками? — не унималась я. — Ведь люди смотрят на твои фотографии и даже получают удовольствие от процесса.

Сандро тяжело поднялся. Уперся взглядом в закрытую дверь и проговорил:

— В моем кабинете хранится слишком много снимков, я никогда не выставляю их одновременно. Небольшая доза способна пощекотать нервы, но большая может сгубить. Даже перевозить фотографии приходится в закрытых ящиках — и все в транспортных компаниях уверены, что там хранятся несметные сокровища.

Он безрадостно усмехнулся и, опершись одной рукой о стену, второй провел по лицу, точно смахивая невидимую паутину.

— Почему же фотографии моделей тоже хранятся так тщательно? — не своим голосом поинтересовалась я. — С ними же ничего не случилось… не так ли?

Сандро решительно взялся за ручку двери, ведущей в кабинет, и, бросив в мою сторону пронизывающий взгляд, туманно заметил:

— Они живы и здоровы, если ты об этом. Но месяц наедине со мной не прошел для них бесследно.

Я судорожно сглотнула. В голове пронеслась тысяча мыслей — одна страшнее другой. Если Сандро пытался меня запугать, то ему удалось. Даже гроза уже не пугала так, как закрытая дверь, ведущая в неизведанное.

— Я быстро, — пробормотал Сандро. — Жди…

И шагнул в кабинет. Он сделал это так стремительно, что я, как ни пыталась, не смогла рассмотреть ничего из обстановки его тайной комнаты.

Мой пульс бился с бешеной скоростью, вынуждая непокорное время течь быстрее. Из-за закрытой двери не доносилось ни звука. И все же я смотрела на нее, не отрываясь, боясь моргнуть и пропустить что-то важное.

Сандро

Надежда первая девушка, с которой попыталась подружиться Симона. Главная помощница по хозяйству старалась не замечать других моделей, которых приглашал к себе Сандро. Относилась к ним как к случайным попутчицам, встреченным в скоростном поезде по имени Жизнь. «Все равно они уйдут, и через месяц-другой мы даже не вспомним их имени», — отмахивалась она, когда Сандро просил быть повежливей с гостьями.

И вот Симона подошла первой и даже предупредила Надежду об опасности, которая ей грозит. Для Сандро это означало только одно: эта девушка все же особенная. И если Симоне небезразлично ее будущее, то ему, Сандро, тем более. Он твердо вознамерился поговорить с помощницей наедине и, если удастся, найти способ избавить Надежду от возможного несчастья.

Но она не дала ему уехать. Надо же, Надежда испугалась грозы. Попросила Сандро остаться с ней ненадолго, и он не сумел отказать. Более того, внезапно вспомнил, что очень давно не проводил вечера вот так: сидя у камина рядом с красивой девушкой, потягивая вино и болтая ни о чем. В тот момент Сандро был близок к тому, чтобы поверить, будто сможет жить как все и радоваться простым мелочам, забыть о страхах и невзгодах. Не следовать за теми, кому неведомы сочувствие и жалость.