Пока его не было, я попыталась позвонить Оле на мобильный, но вспомнила, что его, наверное, отобрали. К своему удивлению, я услышала знакомую мелодию в соседней комнате. Значит, все не так плохо!

– Оля, ты меня слышишь? – обрадовалась я.

– Слышу, – мрачно отозвался ее голос. – Прикинь, они хотят повесить на меня покушение на убийство! Твари! Ненавижу!

– Я думаю, Сережа договорится, – стала успокаивать я. – А тебя чего так далеко посадили, мне тебя не видно!

– Наверное, они не хотели меня всем приходящим показывать! – ответила она.

– Жалко. А то тут практически у выхода свободная клетка, – сказала я, – поболтали бы пока.

– Ты что, идиотка? Не понимаешь всей серьезности ситуации или издеваешься?

– Да все будет нормально, что ты паникуешь!

– Кажется, ты, Южная, еще не протрезвела!

– Да я совсем немного и пила, – ответила я.

Мы замолчали. Кстати, цыгане тоже потихоньку угомонились.

Через какое-то время Оля еле слышно спросила:

– Ты здесь?

– Да.

– Как Новый год отметили?

– Было весело. Его друзья очень славные.

– У вас что-нибудь было?

– С друзьями?

– Точно идиотка. С Сережей!

«Что она меня уже второй раз обзывает?» – вдруг я начала закипать. И огрызнулась:

– А тебе какое дело?

– Такое, что, раз он примчался меня спасать в десять утра первого января, значит, ничего у вас не было!

«Вот так подруга!» – подумала я.

– Что молчишь? – опять спросила Оля.

– Не хочу тебя расстраивать. Тебе и так там с алкашом несладко сидеть. Наверное, уже вся провоняла… Кто знает, может, тебе года два дадут в колонии или три… зачем я буду тебя еще больше в депрессию вводить? Так у тебя хоть мечта какая-то будет. В колонии нужна надежда, она тебе поможет выжить…

– Ты, баба сумасшедшая! Убить меня хотела, сволочь! Ну, ничего, теперь не отвертишься… тюрьма по тебе плачет! – вдруг раздался какой-то незнакомый мужской голос. Казалось, каждое его слово имело запах перегара. И еще чего-то отвратительного…

Оля мне ничего не ответила. Я услышала только всхлипывания. Мне стало ее жалко. Но она сама напросилась.

Сергей решил все проблемы достаточно быстро, и Олю выпустили. Алкаш подписал заявление, что не имеет претензий. А капитан полиции посоветовал Оле быть осмотрительнее и помнить про 318-ю статью Уголовного кодекса Российской Федерации. Зато у меня попросил номер мобильного. Кстати, Сергей слышал это, а главное – как я демонстративно ответила, что мое сердце уже занято, хотя для профессиональных контактов, так и быть, готова взять его визитку. И капитан сразу ее дал.

Я точно не уверена, но, по-моему, Сергей занервничал. Правда, виду не показал.

Когда Сергей стал присоединять тросом Олин «хендай», эта «подруга» бросилась к нему на шею и стала страстно целовать. После этого уселась в нашу машину, как будто так и надо!

Я тихонечко ему сказала:

– Ты сделал для меня уже так много! Ты даже вытаскиваешь из беды моих друзей… Хотя вообще не обязан этого делать. Я очень тебе благодарна. И хочу, чтобы ты это почувствовал.

Сергей улыбнулся и обнял меня. Так что, уверена, Олины поцелуи полностью обезврежены.

Ее мы отвезли к дому, Сергей отцепил машину. И мы уехали к себе.

Примерно через месяц благодаря Оле я вновь ввязалась в очередную авантюру. Она затащила меня ни много ни мало на… кастинг моделей. Оля нашла сайт в Интернете, записалась, а идти одна боялась. Но очень хотела! И… записала меня, с довольным видом сообщив об этом. Поставила перед фактом, как она всегда делает. И просто умоляла меня пойти вместе.

Неприятное дело кастинг, доложу я… Напоминает выбор верблюда на арабском рынке. Только верблюд-то к такому относится, как правило, равнодушно, на то он и верблюд! А будущие модели – красивые, интересные, молодые… «Недаром Оля дрейфила!» – подумала я. Девушек разглядывают со всех сторон, обсуждают, как будто они выложены на прилавке в магазине, задают некорректные вопросы. Меня, например, спросили, какой у меня объем груди и был ли у меня секс.