Боже, сейчас начнется…
— Ты готова рассказать правду, саба?
Что? Какую правду? О чем он говорит?
— Расскажешь, куда спрятала секретную информацию?
А, это игра такая? Очень похоже на нее. В инструкции что-то упоминалось о спонтанном сценарии, которому нужно подыгрывать, но я считала, что сама сессия и есть игра. Битье плетью, зажимы на сосках, связывание. Что там еще поисковик подсказал?
В ответ я просто молчу. Во-первых, мне никто не разрешал говорить, а во-вторых, я не знаю, что сказать. А нужно ли это вообще? Или промолчать? Или кивнуть? Может, головой отрицательно мотнуть?
Внезапно прилетает удар по левому бедру. Хлесткий. Не сильный. Однако я вскрикиваю от неожиданности. И от страха. Да, именно от него. Снова удар. Уже по правому бедру. Выгибаюсь от странных ощущений. Дико неприятных, но в то же время терпимых. Метко он целится, кстати. Интересно, как долго он тренировался на таких подопытных, как я? Или этому он научился в какой-нибудь школе для доминантов? Школа доминантов… Смешно. Такие вообще существуют?
Еще удар. По животу. Уже не такой больнючий. Синяков точно не останется. Наверное. Удар по бедрам. По животу. Это какая-то мягкая плетка. Или он так бьет? Небольшое количество ворсинок прилетает не только на живот, но и на грудь, если удары поднимаются выше.
Или на лобок, если спускаются ниже…
Быстро привыкаю к манипуляциям над телом. Иногда даже кажется, что плетка ласкает кожу. Но это лишь контраст, создаваемый вокруг меня. Удары могут резко набрать силу, ослабнуть, а затем вновь приземлиться на мое тело и оставить красный отпечаток. Завтра его уже не будет видно, но воспоминания останутся со мной до конца жизни…
Страх. Неизвестность. Испуг. Толика любопытства. Эти чувства каждую секунду сменяют друг друга. Тяжелый стук каблуков Господина отдается набатом в голове. Порой я игнорирую его, порой нет. Я больше не думаю о насущных проблемах, не думаю о Дэни, который сейчас, скорее всего, учит уроки, о маме, которой вкалывают кучу лекарств, чтобы привести организм в порядок...
Зацикливаюсь на действиях Господина. Пытаюсь отследить каждое его движение, каждый вдох рядом со мной. Нет, мысли вряд ли прочитаю. Хотя… может, он прочитает мои? Вдруг он окажется снисходителен ко мне, поймет, почему я нахожусь здесь, распятая и открытая перед ним. Так хочется на это надеяться. Хочется.
Но я вовремя вспоминаю, зачем нахожусь здесь. Нужно перетерпеть. Принять его власть на эти долгие часы. Не более того. Осталось немного помучиться.
— Давай попробуем еще раз.
Он снова отходит к своему столику с предметами пыток и возвращается уже с другими принадлежностями. Не вижу их, а взглянуть из-под опущенной головы не решаюсь. Страшно. Лучше буду ощущать все телом, нежели смотреть и ужасаться. Надо было попросить закрыть мне глаза. Может, самой закрыть?
Сколько прошло с начала шоу? Минут двадцать? Или тридцать? Может, всего пять? Сбилась со счета, когда мне прилетали удары плетью.
Одиночество не длится долго. Меня снова касаются чуткие пальцы. Теперь они не двигаются изучающе по моему дрожащему телу, а приобретают резкость. Проходит секунда. Его ладонь сжимает мою грудь, а зубы оттягивают сосок. Боль пронзает насквозь. Снова выгибаюсь. Но уже не от коктейля ощущений, а чтобы боль казалась не такой сильной. Бесполезно — пара капель слез все же стекает с глаз и впитывается в маску.
— Ты готова рассказать мне правду?
Нет. Не готова. Я ни на что не готова, пока мои испытания не закончатся. Но вам же плевать, мой господин. Вы сделаете все, что посчитаете нужным, а я буду смиренно принимать ваши действия.