Фу! Доля секунды дает мне фору, и я уворачиваюсь от поцелуя Стивена Уайта — местной звезды футбольной команды. Его ведь не зря прозвали в честь главного бабника из «Американского пирога». Хорошо, что у меня, в отличие от других девчонок, есть голова на плечах, которая не позволила отдаться первому встречному на студенческой вечеринке. Хотя я и тогда не была девственницей. Только тсс! Никому не говорите! Этот маньячелло любит «красивых самочек».

— Ага.

— Не будь занудой, Габи. Поприветствуй папочку.

— Я тебя между ног кроссовкой поприветствую! — взрываюсь в ответ. И так голова забита проблемами, так еще и этот индюк нарисовался.

— Какая ты грубая, детка. Ладно, позже к вам подойду.

Фух! Ушел! Наконец-то! Вонь дешевых сигарет больше не вызывает тошноту, хотя отдышаться после смеси табака и тяжелого одеколона сложновато. Свежий воздух помогает ненадолго отойти от встречи, однако воспоминания об этих выходных и навалившейся проблеме снова берут вверх.

Где достать деньги? Как достать деньги? Какому дьяволу мне придется продать душу, чтобы получить пятьдесят тысяч фунтов? Не хочу даже думать, куда их мама потратила. Не хочу.

— Не хочешь вечером сходить в спортзал? — внезапно спрашивает Лили, не отрывая глаз от телефона.

— Нет, спасибо. Настроения нет. И вообще…

— О, посмотрите, кто идет! — чуть ли не кричат неподалеку от нас.

Я и не заметила, как девчонки из элитного клуба во главе с Элен Роланд расположились на соседней лавочке, попивая протеиновый коктейль. И смотрят. Нет, не так. Пожирают глазами предмет воздыхания.

Он уже не в костюме, как на занятии, а в кожаной куртке и таких же штанах, подчеркивающих широкие плечи и подтянутое тело. Профессор перестает быть профессором, его выдает лишь лицо, известное всему кампусу. Он уверенно вышагивает по университетской дорожке. Смотрит только вперед, иногда кивает головой, приветствуя студенток в ответ. Идет к автостоянке, останавливается возле припаркованного «Харлея».

— Салливан еще и байкер? — раздается голос Нэнси Лохан из той же компании гламурных девочек. — Какой он симпатяжка.

— Только слюнку не урони, — усмехается Элен Роланд, откидывая назад темные пряди.

— После тебя, подруга.

Они еще о чем-то треплются, но до меня больше не доходят их голоса. Я внимательно смотрю на преподавателя. На моего личного мучителя.

Мне кажется или у него из-под пояса торчит черный чехол? Как в фильмах про Джеймса Бонда, когда он доставал из-под пиджака заряженный пистолет. А что? Очень похоже. Или это моя фантазия разыгралась? Наверное, так оно и есть — профессора Салливана не пустили бы в университет с пушкой наперевес.

Однако эта маленькая деталь становится неважной, когда мы встречаемся взглядами. Безотрывно. Словно между нами протянули тонкую нить, готовую вот-вот оборваться, но мы всеми силами удерживаем ее непрерывным зрительным контактом.

Нечем дышать. Воздух какой-то терпкий. Задыхаюсь. Сердце бьется быстрее. Профессор Салливан по ту сторону замирает. И я замираю. Не понимаю, что происходит. Почему? Как? В какой-то момент мужчина едва заметно приподнимает уголки объемных губ, искривляя четкую линию темной щетины. Хитро. Опасно. Обнажает ровную линию белых зубов. Затем надевает шлем и, разорвав создавшуюся между нами связь, покидает парковку.

Покидает громко и красиво…

Я словно выхожу из транса. Из глубокого. Неизвестного. Я должна злиться на него, должна ненавидеть, однако этот коктейль эмоций к профессору Салливану исчез. На время. И теперь он окутывает меня с новой силой, напоминая, что сегодня произошло на занятии.