Первое желание – превратиться в невидимку, раствориться в воздухе. Или, как минимум, попятиться назад, закрыться в ванной и просидеть там до скончания веков.

Однако в душе быстро поднимается протест. Я - не рабыня! И не буду вести себя по-рабски!

Что мне сделает этот напыщенный лощёный богатей? Ударит? Пусть попробует! Один на один я смогу за себя постоять.

Вскинув подбородок и расправив плечи, шагаю в спальню.

— Это было очень, очень глупо с твоей стороны, Лада, - тихо произносит аль-Хасан. - На что ты рассчитывала? – сканирует моё лицо глазами, в которых радужку почти полностью затопил зрачок.

— На свободу! – отвечаю с вызовом, инстинктивно сжимая руки в кулаки.

— Ммм! – иронично прищуривается шейх, покачивая головой. - Увидела бы ты её в каком-нибудь кочевом племени. Сидела бы на цепи. Настоящей, чугунной, той, которая предназначена для рабов, - он встаёт с тахты, направляется ко мне. - И сутками напролёт тебя бы имели немытые мужики. А когда твоё тело пришло бы в негодность, просто убили бы. Всё. Вот такая свобода, Лада, - специально выделяет тоном моё имя.

Я молчу. Смотрю в пространство, словно не замечая, что аль-Хасан подошёл почти вплотную.

— Или может, я чего-то не понимаю? – шейх хмурит лоб. - И именно в этом ты видишь своё счастье? Быть закопанной в пустыне после продолжительной групповушки? – последнюю фразу он практически интимно шепчет мне на ухо, обдавая кожу горячим дыханием.

— Я тебе не верю! – выкрикиваю, отшатываясь от Карима, как от чумного. - Ни единому твоему слову! Ты просто запугиваешь меня! Думаешь, я наивная дурочка? Да я раскусила твой коварный план!

— Неужели? – он удивлённо вскидывает брови. - И каков же мой коварный план? – голос шейха пропитан сарказмом.

— Увезти меня в Эмар типа добровольно. Ты же обещал помочь с документами и деньгами, поэтому глупая Лада будет смирной и никуда не рыпнется. А потом закроешь меня в своём гареме!

— Ах-ха-ха! В гареме? Серьёзно? – аль-Хасан смеётся, и похоже, что его смех абсолютно искренний. – Ну, ты фантазёрка! Думаешь, у меня есть гарем?

— Какая разница есть он или нет? Факт в том, что ты не собираешься отпускать меня!

— А знаешь, ты подала отличную идею. Пожалуй, организую-ка я гарем. И ты станешь в нём первой наложницей, - Карим дотрагивается до моей щеки рукой, но я со злостью отшвыриваю её.

— Тебе смешно, да? - толкаю раскрытыми ладонями шейха в грудь. - Весело? Чувствуешь себя властелином мира? Упиваешься своей властью над беззащитной женщиной? – каждая моя фраза сопровождается сильным толчком в твёрдую мужскую грудную клетку.

— Я бы с удовольствием начал упиваться кое-чем другим,- Карим опасно сверкает глазами.

Он хватает меня за запястья, притягивает к себе и впивается в губы властным поцелуем.

Протестующее мычу и дёргаюсь, пытаясь вырваться из рук аль-Хасана. Бесполезно. У него стальная хватка.

Шейх глушит моё мычание своим языком. Трахает им рот бесцеремонно, влажно, развратно.

Этот поцелуй так отличается от тех, которые Карим дарил мне в ночном саду. Сейчас с аль-Хасана слетела маска цивилизованного человека. Впервые он обнажил свою истинную натуру – животное, ведомое инстинктом. Подчинить, покорить, сделать своей понравившуюся самку.

Не зря мне всё время казалось, что шейх сдерживал себя, а на самом деле, хотел секса. В данную минуту отчётливо понимаю это.

Он припечатывает меня к стене своим жилистым телом. Целует ещё и ещё, словно решил высосать весь кислород из моих лёгких. Терзает рот горячими губами. Хозяйничает в нём языком на правах собственника.