Не покидая аэропорта, пересаживаюсь на рейс до Манчестера. Из тамошнего аэропорта еду в город, там пересадка на автобус Transpennine Express, идущий до автовокзала Шеффилда. На это у меня уходит ещё два часа.

В Шеффилд я приезжаю, когда часы показывают почти 20 часов. Но это по моему, домашнему времени, а здесь сколько? Смартфон подсказывает: 17 часов. Да, ведь разница между нами три часа. Что ж, очень хорошо. Вызываю такси, и вот я уже через полчаса стою возле низенькой изгороди, очень старой, выложенной из камней. Да, это не Россия, где поместье такого масштаба наверняка обнесли бы трехэтажным бетонным забором. Тут всё просто: изгородь можно буквально перепрыгнуть.

Но я иду к воротам, нажимаю на кнопку. Мне вежливо отвечают, спрашивая, к кому я пришла. Отвечаю: мне нужно увидеть Елизавету Воронцову. И добавляю: «Это касается её племянницы Дарьи». «Подождите, пожалуйста», – слышу в ответ.

Ворота автоматически открываются через пару минут, и я по дороге, усыпанной мелким гравием, иду к дому. Меня у порога встречает вышколенный классический дворецкий: точно так выглядел персонаж в фильме «Остаток дня», которого сыграл знаменитый Энтони Хопкинс. Он исполнил роль идеального дворецкого британского аристократического поместья.

Меня проводят в гостиную, я усаживаюсь на стул, вскоре приходит Елизавета Воронцова. Моё удивление не скрыть: мало того, что меня вот так просто, без обыска и досмотра, допустили в дом к одной из самых богатых женщин мира (благодаря брату, конечно же), так ещё и выглядит она совсем просто. То есть я ожидала увидеть заносчивую, гордую леди, у которой на каждом пальце по крупному бриллианту. А спустилась со второго этажа симпатичная молодая женщина лет немногим за тридцать, очень стройная, одетая в уютный домашний наряд: поло, брюки и кардиган, на ногах – мягкие тапочки с меховой оторочкой. И никаких украшений, не считая серебряной цепочки с небольшой подвеской.

– Здравствуйте, Елизавета Леонидовна, – обращаюсь к женщине. – Меня зовут Мария Исаева. Я прилетела сюда, чтобы решить одну проблему. Она касается дочери вашего старшего брата, Матвея Леонидовича.

Выпаливаю на одном дыхании, как в школе стихотворения наизусть рассказывала. Потому что если меня остановить, собьюсь и буду нести околесицу. Потому эту речь сочинила заранее, пока сюда добиралась.

Елизавета смотрит на меня с некоторой растерянностью.

– Здравствуйте, Мария Исаева, – говорит. Садится рядом на стул. – Можно узнать, для начала, какое отношение вы имеете к нашей семье? Вы няня Даши?

– В том и дело, что нет. Я совершенно чужой ей человек. Но так получилось, что вот уже несколько дней она живет у меня, а теперь, пока я здесь, находится по опекой моих родителей.

– Под опекой? – не понимающе спрашивает Воронцова.

– Ой, простите, я лучше расскажу с самого начала. Да, и чтобы вы понимали, что я не придумала это всё, вот, смотрите, – протягиваю ей свой телефон, на котором открыт фотогалерея. Там Даша играет на планшете у меня дома, мы вместе сидим на диване и так далее. Это Кате надо спасибо сказать: она предложила маленькую фотосессию. «Чтобы, когда будут смотреть, видели: это на самом деле Даша, и ей с тобой хорошо».

Следующие полчаса повторяю всё с того момента, как я опаздывала на корпоратив, и таксист, чтобы объехать пробку, свернул во дворы, а там случайно стукнул Дашу, которая внезапно вышла прямо на дорогу. При этом вижу, как Елизавета испуганно выговаривает «Боже мой…», из чего делаю вывод, что судьба Даши ей не безразлична.