– Всех вытащили? – обратился к Яру.

– Нет, еще мужчина должен быть, отец семейства.

Вот же!!!

Осмотрелся еще раз, и тут – тлеющая куча. Мы нашли тело мужчины. Скорее всего, было замыкание. В сгоревшей комнате, у самого окна лежала выгоревшая музыкальная колонка. Коротнула именно она. Позже выяснили, как все было. Мужчина после хорошего подпития, спал на диване, который стоял в метре от очага возгорания. Никаких шансов. От мужика осталось черное тело и голова, сильно обезображенная огнем.

Я сразу доложил о своей находке по рации Дане.

Женщину эвакуировали, когда возгорание полностью ликвидировали. Она никак не хотела покидать горящую квартиру без мужа. Плакала и кричала. Умоляла. Укутав ее в одеяло, двое пожарных аккуратно повели ее из комнат к выходу. Проходя мимо выгоревшей комнаты, она заглянула внутрь через плечо державшего ее Яра. Она хотела рвануть, но Яр буквально пронес ее по черной от копоти и залитой по щиколотку водой прихожей к входной двери.

Да, всякое бывает в жизни: и хорошее, и плохое. Мужчину спасти не удалось. Но удалось спасти детей. Такие события заставляют дрожать сердца тех, кто оказались невольным или вольным свидетелями. Когда прикасаешься к этому, чувствуешь свою принадлежность к происходящему, ответственность, начинаешь невольно себя корить. Не успели. Не спасли.

Но, по сути и не за что – иногда просто поздно. Порой никто уже не может помочь.

Когда ты спас кого-то, сам или принял участие в спасении, не важно, главное – помог людям выжить, уберег от страшной смерти в огне или едком дыму. Те самые эмоции появляется, когда возвращаешься в часть, когда все уже сделал: заправил автоцистерну водой, вымыл и высушил пожарные рукава, заменил использованные баллоны на противогазах. Тогда-то и вспоминаешь, что было на вызове, что могло бы быть. В этот момент получается отстраниться и взглянуть на эту ситуацию, разобрать моменты. Вот тогда и появляется эмоции победителя и спасителя, чувство, которое не передать словами, а можно только испытать.

боевки* [прим. – экипировку]

ГДЗС** [прим. – сформированная на пожаре группа газодымовая-щитников]

12. Глава 12. Кирилл

С чего начинается утро? С легкого порыва ветерка, нежно треплющего листву, с осторожного, еще неуверенного пения птиц за окном? Хрен-то там, мое утро всегда начиналось с раздражающего звона будильника. Подъем в шесть утра, обязательная зарядка до седьмого пота, холодный душ и свежесваренный кофе.

Ну, что ж, здравствуй, новый день!

Строить планы на день грядущий – это вообще не про меня. Вот, к примеру, должен был быть мой законный выходной, но увы, я остался на еще одно дежурство. К несчастью, и пожарники болеют, и ходят на больничный. Ну, а что нам оставалось? Правильно, прикрывать спину друг друга. Я никогда не шел в отказ, если меня просили подменить и выйти на дежурство. Кто, если не я?

После быстрого завтрака построение и дежурство. Свободного времени у нас почти не было, день расписан по часам.

Зашел на кухню, готовка обеда и ужина на Яре. Мы особо не заморачивались, складывали деньги в общак, закупались продуктами и сами готовили.

– Что у нас сегодня?

– Мое фирменное рагу.

– Оно у тебя фирменное, потому что ты больше ничего кроме него готовить не умеешь? – подколол, заходя, Даня.

– Очень даже умею. Но рагу готовить проще всего.

– У тебя все нормально? – повернулся я к Дане. Вид у него, надо сказать, возбужденный и слегка агрессивный.

– Сильно заметно?

– Очень, поэтому и спрашиваю.

– Новенького видел?

– А, Глеб. Зеленый совсем.

– Наглухо отбитый мажор, в голове дырка от бублика! Я вообще не понимаю, нахера он сюда приперся! Это вообще не для него работа. Не потянет.