– Оправдываются лишь виноватые.

– Вот снова доказали, что Кайл прав! И что же теперь? Сдадите меня ректору?

Эйверт смотрел на девушку в упор. Внешне он выглядел холодно и бесстрастно, но внутри всё клокотало. Нет, вовсе не от возмущения поступками и словами девицы, а от страха. Страха, что ляпнет что-нибудь не ко времени, а эта пигалица раскусит его план и поймёт, что она ему в разы нужнее, чем он ей.

Эйверт упёрся ладонями в столешницу.

– Мои действия будут всецело зависеть от твоего решения, Аннабелла, – протянул он и тут же перехватил инициативу, заметив, как девушка приготовилась сделать очередной выговор по поводу очередного наглого «ты». – И давай пока забудем про четырнадцатый параграф. Он только мешает. Обещаю, что если мы с тобой сейчас договоримся, то господин Оклер ничего не узнает ни об ирисах, ни о жабах.

Аннабелла подозрительно прищурилась, однако ничего не сказала. Столь мирная пауза приободрила Эйверта.

– Последствия твоего корявого колдовства я бесследно устраню, и по возвращении господин Оклер найдёт оранжерею чистой, а все до единого цветы будут возвращены к себе на клумбы. Тебя не отчислят, но…

– Но что же вы хотите взамен? – разомкнув сухие от напряжения губы, уточнила девушка.

Эйверт отлепился от стола, на шаг приблизился к стулу, а Аннабелла тут же вскочила и шагнула за резную спинку.

– Во-первых, мы договоримся, что всё сказанное здесь и сейчас останется между нами, – начал маг.

Вглядываясь в лицо девушки, он никак не мог понять, что было у неё на уме. Оттого снова разволновался и даже поправил воротник рубашки, словно тот был удавкой. Откашлялся.

– Во-вторых, – и поверь, это сущий пустяк! – проведи со мной вечер. Этого будет достаточ…

– Что?

– Подари мне всего один вечер, и я…

– Да как вы смеете?!

Эйверт недоумённо моргнул.

– Ну, не садовые же дорожки я заставлю тебя чистить.

Второй раз моргнуть Эйверт не успел: тонкая изящная рука взметнулась перед его лицом.

Звонкий шлепок разрезал тишину кабинета. Эйверт опешил. Ему никогда раньше не случалось получать оплеухи от хорошеньких девиц, и что делать в таком случае, он не знал. Потому и на сердитый стук каблучков отреагировал не сразу. Лишь яростно хлопнувшая дверь привела его в чувство.

– Аннабелла, подожди! – крикнул он. – Ты меня не так поняла!

Бросившись следом, застыл напротив зеркала рядом с дверью. Собственное отражение имело весьма непрезентабельный вид: дикий взгляд, на лице алое пятно… Эйверт приложил к пылающей щеке ладонь. Покалывающий магический холодок привёл в чувство и убрал след пощечины. Рванув на себя дверь, впечатался в своего же третьекурсника. Высокий парень, почему-то облачённый в накидку с капюшоном, хоть за окном и стоял тёплый, погожий день, болезненно морщась, затараторил:

– Мастер Легрант, какое счастье!

– Надеюсь, ты хоть не насмехаешься, – пробормотал Эйверт, посмотрев через плечо студента в коридор. Аннабеллы Керрен и след простыл. Вот бездна!

Скользнув взглядом по запыхавшемуся парню, внезапно отметил про себя, что с тем явно что-то не так, и бесцеремонно скинул капюшон с его головы. Из копны тёмных волос торчали уши, подозрительно смахивающие на ослиные. А ведь ещё утром их и в помине не было. Когда заискивающе дёрнулось левое ухо, у Эйверта в ответ дёрнулся правый глаз. Студент же неуверенно улыбнулся и нечаянно продемонстрировал ряд крупных белоснежных зубов. Но вишенкой на торте был настоящий ослиный хвост, выглянувший из складок накидки.

– Вот бездна! – только и изрёк маг. – Мало было в наших стенах жа…хм.., теперь и осла заделали. С вами-то что?!