Мне, конечно, выделили квартиру в одном спальном районе, я периодически ночую там, но тут всё родное, всё по душе… да и мне спокойнее, когда эта девочка рядом и под присмотром.

Высушила волосы феном. Смотрю в зеркало, оттуда на меня глядит своенравная до жути девчонка – блондинка с голубыми глазами, которая ростом не вышла во-о-от совсем. Метр пятьдесят два и вес около сорока килограмм. Да, если посмотреть на брата, который вымахал за метр восемьдесят и такого же отца, возникает только один вопрос – «А не кукушка ли меня подкинула?». Хохотнула, расчесав последние пряди и заодно опустив взгляд.

Ещё и грудь… нет, любая другая бы радовалась, но у меня же работа – это вообще мешает чертовски, когда ты бежишь за кем-то или объясняешь что-то важное зависшему где-то в области прилично выпирающего размера напарнику.

Бомбезное сочетание! То-то каждый раз, когда я приезжаю на адрес, сердобольные соседи (или ещё кто) смотрят на меня и в один голос заявляют: «Девочка, ты туда не лезь, там убили кого-то, вот сейчас полиция приедет скоро. Уходи отсюда лучше». А потом я достаю кси.. простите.. удостоверение сотрудника полиции, и их челюсть медленно начинает отдаляться от своего привычного местообитания.

Вспомнила фразу из одного советского фильма:

«Эй, гражданина! Ты туда не ходи, ты сюда ходи.

А то снег в башка попадёт.

Совсем мёртвый будешь!»

(к\ф “Джентельмены удачи”, 1971)

Вот это прямо-таки про меня…

Даже не верится, что я уже лейтенант доблестной полиции, рядовой оперуполномоченный уголовного розыска своего района. Да-да, именно тот, кто приезжает на заведенные дела почти первым, подмечает улики, замечает подозрительных личностей рядом, прессует их, а потом гоняется за подозреваемыми, выстраивает ловушки и плетет паутину, чтобы поймать тех, кто плохо прячется.

Ещё по долгу службы опер обязан крутиться в не самых благополучных слоях нашего общества, поэтому даже у меня, мелкой чайки, есть не самые лучшие маргинальные знакомства с теневой нечистью нашего города, а про мелких домашних дебоширов, девушек старейшей профессии и нариков, прячущих дозы в почтовые ящики, вообще молчу. Работа не сахар, далеко не сахар.

Надела джинсы, майку. Взяла шлем, закинула в рюкзак наручники, попрощалась с Анютой, вышла из дома. Спустилась по лестнице, поздоровалась с бабушками нашего двора – о, это те ещё бабули.

Каждая из них пытается поставить меня на путь истинный, потому как «служба в полиции – это же дело не женское». У нас дом спокойный, я особо не показываюсь тут по работе, поэтому они просто не знают, что я опер.

А вот если узнают, боюсь себе представить, что будет! Они меня, наверное, все вшестером свяжут и выдадут замуж за какого-нибудь там внука подруги – Васеньку. И не то, чтобы я была сильно против приличного и кроткого Васеньки, мне двадцать семь, в конце концов, но… нет, без любви не пойду.

В голове тут же запела принцесса:

«А я не хочу, не хочу по расчёту.

А я по любви, по любви хочу!»

Эх, знала бы я, шестнадцатилетняя девчонка, мечтающая о службе в МВД, о честном служении Родине (был у меня такой бзик), что все будет так, как есть сейчас, треснула бы себе по башке и отправилась бы куда-нибудь отсюда подальше.

Но годы идут, характер мой сформировался, опыт наработан, и все это уже не кажется чем-то ужасным. Всего-то работа, просто работа. И если будешь тратить нервы из-за каждого громилы, нарика или использованной девочки, которую, конечно, жаль, но… далеко ты так не уедешь. Сломаешься, а этого допускать нельзя. Ибо именно сломавшись, можно натворить таких дел и упустить тех, кто примет твою слабость за фортуну.