Нет в его взгляде презрения, но разочарование он даже не пытается скрыть. И от этого так мучительно тошнотворно, что даже тот факт, что мой брат – мелкий воришка, меркнет.

– Простите, – выдавливаю из себя отвратительным пискляво-дрожащим голоском. – Это моя вина. Я все компенсирую.

– Компенсировать нет необходимости, – отбивает Владислав сухо. – Полагаю, даже если у Вас есть предположения, где он может скрываться, Вы ими не поделитесь? – вместо ответа виновато отвожу взгляд. – Ожидаемо. Вы можете быть свободны. Сосредоточитесь на работе, если планируете здесь задержаться, за обедом я говорил абсолютно серьезно.

– Вы меня не увольняете? – бормочу с недоумением.

– Не вижу причины. Вы еще не начали работать, чтобы я составлял мнение о Вашей компетентности.

Он отворачивается, давая понять, что разговор окончен. И это так унизительно! Словно я грязь под его ногтями. Поджимаю задрожавшие от обиды губы, поднимаюсь и иду к двери, глядя себе под ноги.

Сажусь за стол и всерьез обдумываю, а нужна ли мне эта работа?

В первую нашу встречу он казался совершенно другим. Наверное, просто выпил и расслабился, все под градусом чуть более приветливы. Тут же – совсем другое дело. Я всего лишь подчиненная, а не что я там себе возомнила. Спасительница, опозорившаяся дважды на глазах у десятков достопочтенных граждан. Смех. Да он свою благодарность и ту выразил в виде обозначения намерения о таковой, банального «спасибо» не услышала.

С другой стороны, чем эта работа хуже той, что у меня была? Терпеть нужно всего лишь одного напыщенного индюка, Ярослав так вообще кажется приятным и простым. К тому же, если уйду сейчас, они, чего доброго, начнут меня подозревать не пойми в чем. В сговоре с Ильей, например. Или с братом. Или с кем-то похуже… неспроста Владислав так ощетинился. За обедом хоть и вел себя сдержанно, но хотя бы без неприязни. Нет, уходить точно не следует.

Решительно открываю ноутбук и погружаюсь в чтение. Неожиданно увлекаюсь, мозг кипит от переизбытка информации, разгоняется на полную, меня точно на годы назад отбрасывает, в студенчество, когда приходилось запоминать тонны заумных и вычурных слов и выражений, да еще и понимать их смысл. И это действительно приятные ощущения. Даже за брата перестала волноваться: я точно знаю где он и уверена на все сто, что они его там не найдут. Посидит денек-другой на голодном пайке, поделом ему. Не перестаю надеяться, что когда-нибудь он возьмется за ум.

За временем совершенно не слежу. Закончив изучать трактат обязанностей, приступаю к их выполнению и первое, что делаю – разгребаю завалы в корпоративной почте. Делаю удобные пометки для Покровского, вношу в календарь встречи, планирую завтрашний день согласно общим рекомендациям. Энергия бьет ключом, понимаю, что могу больше, что готова прыгнуть выше головы, как он вдруг обрубает мои крылья.

– На сегодня достаточно.

Дергаюсь всем телом, от испуга беру несколькими пальцами аккорд на клавиатуре. Не слышала ни как он вышел из кабинета, ни как подошел к самому столу. Не знаю ни как давно стемнело, ни сколько он вот так стоит.

– Я только, – порываюсь воспротивиться, но он перебивает:

– Достаточно, – молча скриплю зубами, сохраняю файлы и закрываю ноутбук. – Быстро перегорите, – говорит немного мягче. – Мне бы этого не хотелось.

«Да плевать мне что ты там хочешь» – бубню мысленно.

Выдавливаю ненатуральную улыбку, беру свою сумку и поднимаюсь.

– Всего доброго, Владислав Михайлович, – учитывая корпоративную этику, обращение звучит издевательски и это обстоятельство проливается бальзамом на душу.