– Ага! А деньги где взять?! Может, вы дадите?! – продолжала бушевать Галкина.

– Ну тогда подсыпьте в огурцы слабительного. Не так обидно будет.

– Профилактика, – с улыбкой добавил Гуляев.

Выставив Галкину, Бердяев набрал Аллу.

– Я все решил. Вопрос закрыт, ничего не бойся… Да, и вот еще… Там под кроватью мой носок. Выкини… От греха.

До обеда Матвей вызвал следователя, которому передал Целовальникова. Поприсутствовал на допросе. Федя не подвел, рассказал все, как надо. Опер якобы выскочил из коридора, а хозяйка была максимально одета, чуть ли не в паранджу.

Окончательно успокоившись, поковырялся с заявительскими материалами. На днях обещали проверку. А тут и обед подоспел.

Уходили из отдела, разумеется, поодиночке. Сначала Эльвира, минут через десять Матвей. Жила она в паре кварталов, удобно. Камер возле ее подъезда не было, опасаться можно только болтливых соседок на лавочке. Но их не наблюдалось.

К греху приступили не сразу, Эльвира затеяла служебный разговор, когда Матвей расстегивал молнию на ее блузке.

– Моть, правда, что Хромов уходит?

– Ты меня спрашиваешь?

Блин, молния заела…

– А тебя на его место.

– Правда… Таких показателей нет ни у кого в Новоордынске. Да что у нас! Во всей Европе.

Есть! Теперь юбку. Эх, фигурка у Эльки класс!

– Еще говорят, вольнонаемных сокращают. Отпимизация, – не успокаивалась секретарша. – Меня-то не сократят?

Понятно, зачем она пригласила Мотю. Потенциальный шеф. Надо подстраховаться. И здесь никаких светлых чувств. Сплошная коммерция! Кто ж тебя сократит с такой задницей?

– Не сократят… Давай быстрее, обед не резиновый…

– Тихо!

Элька зависла, словно вирусный комп. Словно мышь, застигнутая в хозяйском холодильнике. Словно МХАТ со своей паузой.

Через пару секунд завис и ее потенциальный шеф. И было от чего.

Из прихожей донесся страшный звук. Гораздо страшнее, чем звук передернутого автоматного затвора за спиной и свист падающей бомбы. Да что ж за непруха!

Это был звук ключа, вставляемого в замочную скважину.

– Кто это? – мгновенно севшим голосом проскрипел Мотя.

– Не знаю, – прошептала побледневшая как моль секретарша. – Стас на сборах…

Кровь прилила к голове. Боевой дух упал мгновенно. Как и все остальное.

Ключ настойчиво буравил скважину.

– Я ключ в замке оставила…

Снова вор? Вряд ли. Такой плотности воров на квадратный километр в их районе не бывает. Если только не месячник 158-й статьи. И вор бы сначала позвонил.

Какая сволочь сочиняет поговорки про снаряды? Падают, суки, в одну воронку, еще как падают. Ну и денек! Так не бывает!

Или бывает?!

А вот и звонок! Потом стук. Бах! Судьба стучится в дверь. Или Бетховен. Хотя какая разница?!

– У тебя пистолет с собой?

– Что?

– Пистолет есть? – шепотом переспросила бледнолицая Элька.

– А… Нет… В сейфе…

– Ну тогда пипец. Это Стас. Мотя, он сумасшедший! Он убьет! Что делать?

– К Китаю Тайвань приделать… Одевайся! Скажем, за бумагами приехали!

– Не поверит! Он к каждой собаке ревнует.

– Тогда замри. Мол, ключ забыла в замке, а дверь захлопнула.

Элька не успела ответить. Запел брошенный на кровать смартфон древним хитом «О боже, какой мужчина!». На экране высветилось «Любимка». Секретарша тут же бросилась грудью на «любимку», приглушив предательскую мелодию.

– Ответь! Скажи – на совещании!

– Услышит! Мотя, я боюсь, – заплакала несчастная, – он убьет нас! Насмерть! Я не хочу умирать, я слишком молода, чтобы умереть.

Где-то он уже это слышал… Ах да, от Аллы… А кто, блин, хочет?

Опять в шкаф? Или на балкон? Нет, плохая идея. Третий этаж, перелом гарантирован. Особенно если выкинут вместе со шкафом.