С каждым шагом во мне просыпался интерес. Да, я помнила причину моего здесь появления, но природное любопытство брало верх, и я вовсю осматривала участок. Меня привели в кабинет, где я с ужасом поняла, что даже немного разочарована, желая увидеть допросную. Но, мысленно перекрестившись, отправила эту мысль в дальний угол с напутствием «не высовываться».

– Старший следователь Шириман, присаживайтесь, – при моём появлении он даже не оторвал взгляд от досье. Красный ёршик волос ясно дал понять, что передо мной – вновь взрывоопасный представитель драконьего рода. Здоровенный, почти лысый, бугай даже сидя внушал опасения. Кожаная куртка на его плечах почти трещала, плотно облегая бицепсы, над которыми он, должно быть, работал денно и нощно.

– Она давно мертва, я её не убивала, – протараторила сразу, чтобы закончить эту глупую беседу.

– Да ну? Вы открыли мне новый мир, – усмехнулся он, отрывая острый взгляд от содержимого папки. Мужчина прошёлся им по мне, словно прямо здесь вскрыл, перетряс мои внутренности и снова зашил. Эта мысль вызвала у меня глупую усмешку, что не осталась незамеченной драконом. Он недобро прищурился и, мне даже показалось, втянул ноздрями воздух. Ну, а вдруг?! Кто знает, что у этих драконов на уме?

– Простите, у меня это нервное, – и я ни капли не соврала, мне бы самой к психологу, ну, или же к драконьим менталистам. У меня в голове всё равно нет государственных тайн, пусть копаются.

– И часто у вас такое?

– Не очень… знаете ли, у меня это первое убийство.

– У вас? – задрал он бровь, при этом успевая делать пометки.

– Нет, то есть… я не то хотела сказать. В первый раз увидела… понимаете?

– Ну-ну. Что вы делали в этом доме, госпожа?..

– Алекса. Алекса Шорс. Это – дом моей пациентки.

– А вы у нас лекарь?

– Нет, психолог… – видя, что он непонимающе хмурит брови, продолжила: – то есть, менталист, по-вашему.

– А вы у нас, собственно, откуда?

– С сопряженного мира – Земли. Но я – законная жительница империи. Мой муж – дракон Рохан Шорс, я его истинная.

– Чудесно. Вернёмся к госпоже Шэлле Грин. Это в порядке вещей, что вы влезаете в дома к своим пациентам?

– Я не влезала…

– Да?.. – заглянув в папку, он усмехнулся и продолжил: – А соседка, уважаемая госпожа Шернин, вызывая нас, утверждала, что странного вида молодая рыжеволосая девушка, одетая в чёрные штаны, красные туфли на высокой шпильке и простую белую майку, – он скользнул взглядом по моей одежде и даже наклонился, чтобы увидеть, что скрывает стол. Я же ёжилась, понимая, что это обо мне, – пыталась пробраться в дом госпожи Грин, стучала, шумела, а после того, как госпожа Шернин велела ей прекратить, сказав, что её соседки нет, та вскрыла засов на калитке и забралась в дом… Из её окна открывался прекрасный вид, на дом соседки, – зачитав показания, он отложил папку и выжидательно посмотрел на меня.

Я же помимо воли заливалась краской стыда. Повинна. Забралась.

– Когда мы прибыли на место, там были только вы… Повторю вопрос: как вы там оказались?

– Зашла.

– Как?

– Вскрыла калитку невидимкой, – обреченно шепнула я, в то время как он усиленно делал заметки. Что, чёрт его побери, он постоянно пишет?!

– Вы знаете, что порой преступников тянет на место совершённого ими преступления?

– Что? Я тут при чём?!

– Это вы мне скажите, госпожа Шорс.

– В последнюю нашу встречу она была… – я чувствовала, как невидимая рука подкралась к моему горлу. Словно магия шептала: «только попробуй сболтнуть лишнего», – расстроена. Я переживала за неё, вот и пошла к ней.

– Почему она была расстроена?