Скорина может быть где угодно – на баскетболе или у родителей, например – и я не хочу рушить её планы на вечер только потому, что не могу справиться с собственными эмоциями. Через силу заставлю себя сесть за домашку и пытаюсь сосредоточиться на поиске ответов к семинару по этическим основам социальной работы; даже подключаюсь к чату в своей группе, где все уже ноют от того, что этих самых ответов не найти. Честно перелопачиваю весь интернет и на какое-то время действительно отвлекаюсь – до того момента, как в подъезде слышаться тихие разговоры.

Подхожу ближе к входной двери и замираю, прижав ухо к прохладной поверхности; в подъезде раздаются голоса как минимум двоих, но не могу понять, мужские или женские. Почему мне это казалось странным? Потому что помимо нас с Кирой на пятом этаже живут только две бабушки, которые редко выбираются из своих квартир; этаж ниже вообще пустует – оттуда жильцы разъехались ещё до моего переезда в этот город: кто-то перебрался в частный дом, кто-то вообще уехал. А значит, разговоров в подъезде быть не должно – по крайней мере, на нашем этаже; это заставляет меня отпрянуть от двери и скрыться в безопасном нутре квартиры.

Моей концентрации на уроках хватает ровно на полчаса; после, наплевав на собственные уговоры, я лезу в сообщества в ВК и открываю группу нашего университета. Без лишних раздумий лезу в раздел подписчиков и как сталкер пролистываю все две с половиной тысячи участников. Знакомых карих глаз среди них не оказывается, и я разочарованно выдыхаю: как теперь его в соцсетях искать, если я даже имени его не знаю?

Распечатываю ответы на семинар, которые удалось найти, и захлопываю ноутбук; текст ответов в голове не хочет усваиваться ни на йоту, и я пытаюсь вспомнить, когда последний раз отвечала на этике или тренингах – попадусь ли я под горячую руку завтра? У нас с Еленой Александровной как-то сразу отношения не задались, и она любила вызывать меня к доске, будто чувствуя те дни, когда я не готова.

К тому моменту, когда возвращается Кира, я уже успеваю заснуть, заваленная распечатанными семинарами; подруга так громко хлопает дверью, что я вскакиваю и пытаюсь понять, где я: ещё каких-то пару секунд назад бежала по замёрзшему озеру, пытаясь скрыться от разгневанного парня, и вот уже сижу на кровати, запутавшись ногами в одеяле.

– Ты не поверишь, что мне удалось узнать! – довольно скалится Кира, стаскивая меня с кровати и утягивая на кухню за дозой кофе. – Чесслово, девчонкам нашего универа надо работать в детективном агентстве после выпуска...

Хмурюсь, не понимая, почему это должно меня интересовать, и отвлекаюсь на бурлящую в электрическом чайнике воду.

– Будешь переходить к сути, или я спать ушла?

Скорина закатывает глаза.

– Между прочим, это твоего сегодняшнего «героя» касается.

Ага, вот теперь я, кажется, окончательно проснулась; мне не хотелось выглядеть настолько заинтересованной, что даже вызываю у Киры смешок, но я не могу удержаться.

– И что же разузнали наши сплетницы?

Это не стёб, а констатация факта: группа самых популярных девушек нашего универа в ВК так и называется, но иногда там можно узнать не только сплетни.

Кира заваривает ароматный напиток по двум чашкам и падает на стул напротив.

– А то, что братья эти – реально богатые парни. Того, который на тебя наехал, зовут Влад, трое других – Игнат, Дан и Принц Гранины. – На последнем имени хмурюсь: кто назовёт своего ребёнка Принцем – если это не высокоинтеллектуальный стёб, конечно? – По поводу родителей ничего узнать не удалось – там сплошные предположения, причём одно безумнее другого. Они купили себе дом на Кривой улице – тот, что стоит на отшибе – и имеют четыре охренительные тачки в гараже.