Князь с княгиней согласно кивнули, и втроём поскакали рысью в сторону леса.

В нём сильно пахло свежей елью и древесной смолой, летние запахи приятно щекотали ноздри молодых вампиров, тем более, что у них всегда очень обострённый нюх. Константин скакал впереди, повернул голову назад и улыбнулся друзьям, оглядываясь, показал указательным пальцем, знак тишины, слегка дотронувшись до чётко–очерченных розовых губ. Вампиры притихли, прислушиваясь к живым звукам леса. Вскоре услышали лёгкий шорох в густом ягодном кустарнике. Сан и Мейли сразу остановились, пытаясь определить по нюху, какой зверь там копошится, а граф мгновенно взлетел с коня и, резко сложив крылья, стрелой кинулся в заветные кусты. Там оказался молодой грациозный олень, вампир, схватив его за длинную шею, сразу вонзил в бедное животное острые клыки, с жадностью выпивая всю кровушку и с довольным видом вышел из кустов, отряхиваясь от мелких веточек и колючек.

– Да уж, по вкусу это далеко не кровь человека, но за неимением лучшего и эта сгодится.

Сан показал ему взглядом предупреждающий знак, что не стоит говорить особо о крови людей при жене, чтобы не распалить её душу на такие низменные желания, хотя она тоже всё знала о кровавых похождениях сына Мейфенг, но всё же ей очень неприятно об этом слушать.

Граф кивнул, слегка прикрыл глаза, длинные ресницы встрепенулись, как крылья бабочки на летнем цветке в знак согласия с другом, и, оставив их верхом на лошадях у высоких старых деревьев, причудливо сплетённых стволами, направился чуть подальше в глубину леса, притягивающую тёмной голубоватой дымкой. Пройдя пару десятков метров, услышал новый шорох неподалёку у высокого старого дуба, сразу поняв, что там затаился ещё какой-то сочный зверёк.

Вампир насторожился, притих, навострив уши и обострив нюх, ведя хищным носом по воздуху, уловил запах молодого кабанчика и, услышав быстрый стук его сердечка, стремглав кинулся. Ничего не поджидающий жирный дикий зверь, только громко взвизгнул от внезапной боли и, судорожно задрыгав копытцами, дёрнул маленькими ушками и жалостливо прохрюкал. Константин взял ещё полуживую тушку левой рукой, с шеи стекала тонкая струйка крови, и с довольным видом понёс к ожидающим друзьям и, выйдя на поляну, лучезарно улыбнулся.

– Обед подан, дамы и господа!

Они улыбнулись в ответ, плавно спустились на землю, не спрыгивая с лошадей, как это делают люди, а слетая, и поочерёдно выпили всю кровь из животного. После Сан достал белоснежный кружевной платок из кармана камзола, на котором вышита заглавная буква его имени серебряными нитками, и подал жене. Мейли слегка склонила голову и, нежно взяв платок из руки мужа, дотронувшись изящными пальцами до его, томно взглянула в глаза, сексуально промокнула алые губы, оставив на нём несколько капель крови, затем передала платок обратно. Он тоже вытер рот, смотря пристально ей в глаза и, выбросив окровавленный платок под дерево, помог жене вскочить в седло, затем вскочил сам и, благодарно взглянув на Константина, рысью поскакал из леса, а за ним вереницей и они.

По дороге весело шутили, звонко смеялись и обсуждали различные скачки, которые частенько устраивали по выходным друзья на этом поле.

– Сан, пусть Мейли не обижается, но я обратил внимание, какая огненная молния проскочила между вами, когда вы передавали друг другу платок. Понимаю, что вы муж и жена, но никак не могу понять, как можно так постоянно хотеть друг друга? Я даже второй раз не хочу одну и ту же женщину, не то, чтобы вздыхать по ней столетиями.