– А как же опасная дорога у болота, она же у нас одна туда проходит?

– Не переживай, дорогая, мы с крестьянами её хорошо очистили, да и полнолуние уже прошло, а ведь все эти страшные вещи происходят именно в такую фазу луны.

– Да, ты прав, – задумалась на минуту Мейфенг. – Дорогой, а можно мне взять с собой Наркису?

– Это ещё кто? – удивился Валентин.

– Это та девочка из деревни, она уже у нас.

– Зачем она тебе в этой дороге?

– Ну, она мне может платье поправить или причёску после дороги, всё-таки туда ехать немало.

– Да, ехать часов пять, как раз к вечеру успеем, к самому торжеству. Ладно, бери свою девчонку, – и граф подозвал одного из слуг со двора замка.

– Иди и приведи к нам девочку, только пусть приоденется в дорогу, да побыстрее, мы не будем долго ждать.

– Слушаюсь, Ваше сиятельство, вмиг приведу.

Наркизу привели очень быстро, ей надели сапожки с мехом нерпы и коротенький полушубок из собачьей шерсти, в общем, она выглядела сносно для личной служанки графини.

Девочка стояла, наклонив голову, и ждала одобрения хозяйки.

– Здравствуй, Наркиса, – произнесла елейным графиня, – иди, садись рядом с кучером, если замёрзнешь, мы позовём тебя в карету.

– Вот уж в карете вместе с нами, она точно не нужна, не замёрзнет, – отпарировал граф, и девочка, поклонившись хозяевам, покорно пошла на скамеечку рядом с кучером.

Карета двинулась в долгий путь. Валентин быстро забыл о Наркизе и мило беседовал с женой, вспоминая о том и о сём.

– Мейфенг, представляешь, если бы мы летели, то были бы там уже через час, – весело проговорил граф.

– Да, но тогда, мы бы не смогли объяснить людям как к ним добрались и где наша карета и кучер, возникло бы множество ненужных вопросов.

– Да, дорогая, поэтому и решил ехать как люди, долго, тяжело, ох, как я уже отвык от этого.

Так за беседами они и не заметили как прошёл час и что они уже находились в лесу у болота и, казалось бы, ничего не должно было случиться, как вдруг Наркиса истошно заверещала. Кучер остановился в недоумении, глядя на девочку бьющуюся в истерике. Валентин и Мейфенг тоже выскочили из кареты.

– Что случилось, Пешу, что с ней? – граф громко окрикнул кучера.

Высокорослый крупный детина, лет двадцати пяти на вид и сам опешил:

– Я не знаю, Ваше сиятельство, как только она завидела болото, так тут же начала истошно орать и выть, вот, сами поглядите.

Девочка закрыла лицо обеими ладошками и рыдала навзрыд.

Мейфенг подошла к ней и, обняв, помогла сойти со скамеечки.

– Идём к нам в карету, успокоишься и расскажешь, что с тобой, хорошо?

Та повиновалась и, всхлипывая, уселась в карету напротив господ.

– Трогай! – крикнул граф кучеру и карета покатилась по ухабистой лесной дороге совсем близко у болота. Прошло минут десять и Валентин не выдержал.

– Наркиса, или как там тебя, давай, выкладывай всё, иначе снова поедешь с кучером.

Девочка подняла на него заплаканные глаза и начала печальный рассказ:

– Мои родители погибли с полгода назад, они утонули на вот таком же болоте, там у нас, в нашем лесу.

– Ничего себе совпадение, – удивился граф, – продолжай.

– Матушка была целительницей в нашей деревне и ей стало чудиться какое-то страшилище, когда луна была на небе большой и круглой. Сначала папа думал, что она сошла с ума, но потом и сам что-то заметил. В один такой день матушка мне наказала строго настрого оставаться дома, а сами они поехали туда к болоту и… – девочка запнулась и снова расплакалась.

Мейфенг побелела, взяла её холодную руку, стала поглаживать, и тихо спросила, чтобы не спугнуть малышку: