— Эверил Те Зара! Если через год жизни в городе ты не передумаешь и все также будешь хотеть учиться у меня, я возьму тебя в ученицы. Этот год и будет твоим испытанием. Я не ограничиваю тебя ни в чем, ты вольна делать все, что захочешь. За одним исключением. Не попадайся на глаза серым, — Трисса лукаво улыбнулась. — Даю тебе на сборы полчаса.

Мне не нужно было больше ничего. Развернулась и быстро зашагала к выходу из зала. Сидящие ведьмочки засыпали меня вопросами:

— Эверил, а правда, что граф наделал прямо в штаны от страха?

— А ты на самом деле поцеловала его на глазах у его жены?

— Эверил, а правда, что он голый бегал по двору замка за лошадьми?

Я не обращала внимание на вопросы пустоголовых ведьм. Пусть думают, что хотят.

Но все же, когда вышла из зала, почувствовала невероятное облегчение. Я быстро зашагала на второй этаж в свою комнату. Нельзя заставлять Триссу Те Канигель ждать.

2. Днем ранее

Граф Лангофрье, толстый и неприятный субъект. Но сегодня я осчастливлю его своим вниманием. Потому что именно у него есть то, что мне нужно. Ожерелье. Его мне надо добыть, чтобы успешно сдать последний экзамен. И я это сделаю.

Поправила капюшон на кипельно белом плаще, сдула невидимую пылинку. Хоть сейчас я и в костюме людского лекаря, все равно стоит выглядеть безукоризненно.

Мне выпал легкий билет на экзамене. Сложностей возникнуть не должно. Все в школе знали старого и шумного графа. Его владения граничили с владениями рода Те Каргани, на чьей территории и находилась школа. Все знали, что он глуп и жаден.

Не составило труда подкупить его главную повариху, которая всего за пять дуаней подсыпала ему порошок. Порошок, над которым я сама лично колдовала полных десять дней. Но оно того стоило. К моменту, когда зайду в гостеприимно открытые двери графского замка, самого графа должен одолевать непроходимый зуд. Уверена, он согласится на все в обмен на излечение.

Цена на услуги лекарей узнала заранее. Никто не берет меньше двух дуаней. А я потребую один. Он не сможет отказаться. Тем более сейчас, когда мое снадобье должно было проявить себя во всю силу.

Зашла в распахнутые настежь ворота и оказалась во внутреннем дворе замка. Царил переполох. Дородные тетушки бегали за бойко горланившим петухом, две большие лохматые собаки мешали друг другу, стремясь поймать первыми гордую птицу, а мальчишки с перемазанными лицами весело смеялись над несуразной погоней.

Спрятала усмешку, сразу догадавшись, зачем им понадобилась бедная птица. По глупым людским поверьям, самое лучшее средство от любых хворей — это бульон из петуха.

Открылась дверь замка и на пороге показался сам граф. Выглядел он так, как и должен был выглядеть после моего порошка. Его лицо было свекольного цвета, глаза лихорадочно блестели, а руки то и дело норовили залезть под штаны. Но, видимо, графская кровь все же что-то значит, потому как руки его были не в штанах, а около, и пальцы совершали непрерывные движения в воздухе.

О, я знала, как ему сейчас тяжело. Его ягодицы сейчас нестерпимо зудят. А почесать их нельзя. Уверена, он уже пробовал. Любое соприкосновение с саднящей кожей похоже на прикосновение раскаленного кнута.

Я стояла с невозмутимым видом и ждала приглашения. Графа хватило ровно на две минуты. Затем он, быстрыми полупрыжками преодолев грязный двор, подбежал и раскланялся передо мной.

Едва сдержала усмешку. Вот припекло человека. Он только что нарушил главное неписанное правило. Графу ни при каких обстоятельствах не полагалось самому выходить к гостю, будь гость даже самим королем. Это дело для дворецкого. Но тот, видимо, отлучился.