Тут же ей в голову пришли шутки о сатирах. В лице герцога было что-то свирепое и властное. Выдающиеся скулы, глаза, прожигающие насквозь…

Оливия терпеть не могла бородки, но не могла не признать, что необычному лицу герцога пошла бы борода. Его волосы уже подсыхали, и белая прядь упала на лоб.

– Оливия, – позвала Джорджиана.

Та нехотя обернулась.

Конечно, Джорджиана, с ее прекрасными манерами, не разглядывала герцога с лестницы. Она сделала реверанс и одарила его и леди Сесили дружелюбной улыбкой. Сурово поглядела на Оливию, словно приказывая ей следовать за собой, повернулась и пошла за Клизом.

Впервые в жизни Оливия мечтала, чтобы у нее была фигура сестры. Джорджиана выглядела стройной и элегантной даже в промокшем платье.

Сама Оливия казалась себе похожей на ломоть хлеба, завернутый в грубое сукно, с приставшим к ногам подолом. И конечно, у нее не было таких стройных ног, как у сестры.

– Я обопрусь на тебя, племянник, – сказала леди Сесили. – Не надо нести меня по лестнице, словно груду белья.

Оливия быстро пошла по коридору, намереваясь скрыться в комнате, пока герцог не увидит ее намокшее платье сзади.

– Не обижайся, но твои волосы выглядят несколько растрепанными, – заметила леди Сесили. – Мой муж на ночь всегда надевал маленькую сеточку. Слуга найдет тебе такую, племянник, я его попрошу.

Оливия усмехнулась при мысли о герцоге в сеточке для волос. Она обернулась и…

Их взгляды встретились.

Его лицо казалось высеченным из гранита, лишенным всяких эмоций. Но глаза… Они были совсем иными. Он не отводил от нее взгляда, и она могла поклясться, в его глазах было… желание?

Оливия тряхнула головой и поспешила за сестрой по коридору. Конечно, это не могло быть желание. Разве кто-нибудь мог желать ее?

Пухленькую девушку, отнюдь не юную, помолвленную с наследником герцога. Ей не стоит об этом забывать.

Желание! Оливия чуть было не фыркнула.

Чего вообще мог желать герцог? Весь мир был у его ног, и он мог обладать всем, чем пожелает. Так будет и у нее, когда она станет герцогиней.

На следующее утро Оливию разбудил скрип открывающейся двери. Она не знала, который сейчас час. Вдовствующая герцогиня предпочитала старомодную постель, и Оливии казалось, будто она спала в пещере. Сам воздух вокруг нее был голубым от муарового шелка, украшавшего постель.

– Нора? – сонно спросила она. Накануне вечером появилась ее служанка. Оказалось, экипажи с прислугой проехали мимо указателя на Литтлборн-Мэнор и сделали несколько лишних лиг, пока кучер наконец не остановился и не спросил дорогу.

– Это я, – раздался радостный голос. Джорджиана раздвинула шторы, и одеяло осветилось ярким солнцем.

Оливия чуть слышно застонала.

– Который час?

– Начало двенадцатого. Ты проспала завтрак, но должна спуститься со мной ко второму. Там будет герцог.

Оливия зевнула и прислонилась к резному изголовью кровати.

– Ни за что не упущу возможность снова услышать этот снисходительный тон. – По правде говоря, думая о герцоге, Оливия представляла себе отнюдь не его покровительственное отношение. Она не привыкла рано вставать, но сделала бы исключение и спустилась к завтраку, если бы…

Конечно, герцог не поцелует ее снова, да и она ему больше этого не позволит. Скорее всего страсть вскружила ему голову, ведь Оливия была практически голая. И все же она понравилась герцогу.

От этой мысли стало радостно. Оливия всегда чувствовала себя толстой, но, кажется, герцог этого не заметил. Он не смотрел на нее с таким видом, словно ей надо бы сбросить несколько стоунов.