В вагоне было непривычно спокойно. Может, по поводу дождливой погоды или еще почему, но было такое ощущение, что все ненормальные сегодня остались дома, оставив транспортную систему существовать самой по себе. Елена решила принять это как хороший знак. Как будто само метро дает ей зарядиться энергией перед важными разговорами и не растрачивать впустую нервные клетки.

– Доброе утро, Светлана Дмитриевна, – улыбнулась она, стараясь придать дополнительный заряд добродушия в обычное приветствие.

– Утро, – согласно кивнула та, окинув её долгим взглядом поверх хищных, утончающихся к ушам очков, делавшим начальницу и вправду похожей на человекоподобную ящерицу. – Как говорится в народе, – продолжила она после небольшой паузы, – утро добрым не бывает.

Елена кивнула, не имея представления, как продолжить благодушную беседу в данном случае.

– Я хотела бы с вами поговорить, Светлана Дмитриевна.

– Какое неожиданное совпадение. Я тоже. И о чем?

– Нет, нет, вы говорите. О чем вы хотели?

– Нет уж. Ты начала – продолжай, будь добра, – заведующая тоном показала, что отвильнуть не получится.

– Понимаете, Светлана Дмитриевна, – запнулась поначалу Елена, но потом, кое-как взяв себя в руки, продолжила. – Я тут уже давно работаю, выполняю свою работу хорошо. Стараюсь. И мне кажется, что я преодолела свой профессиональный барьер, и поэтому приношу больше пользы. Намного больше, чем приносила в начале.

Заведующая внимательно слушала, чуть сузив глаза.

– И тут, понимаете, – заторопилась Елена, не находя никакого понимания в смотрящих на неё холодных глазах, – тут как раз срочно, вот прямо кровь из носу потребовались дополнительные деньги. У мамы, с ремонтом. Там такая ситуация, ужас. Долго объяснять. Вот я и подумала – нельзя ли мне увеличить оплату? Я могу на дополнительное время оставаться, если нужно, – промямлила она, читая в пристальном взгляде, поверх очков, отрицательный ответ.

–Это хорошо, что вы готовы на дополнительное время остаться, – язвительно произнесла заведующая после короткой, но выматывающей нервы паузы. – Только вынуждена вас огорчить – Елена. Вы и так это сделаете. И не за дополнительные деньги, которые вам так внезапно понадобились. Вы свой вчерашний отчет видели?

– Да, конечно. Я старалась. Все там точно. Я надеюсь, – неуверенно добавила Елена.

– Да уж, наверное, точно. Только отправить его мне вы не удосужились.

– Ой, я же отправила! Точно-точно, отправила.

– Если бы точно-точно отправили, я бы его точно-точно получила. Поэтому, я вас попрошу больше рабочее время не тратить, а после работы прислать мне отчет, и убедиться, что вы его выслали.

– Да я его сейчас вам вышлю – извините, через три минуты.

– Не надо через три минуты. Надо в конце рабочего дня – сесть за него с понимаем его значимости для продолжения функционирования нашего отдела и сделать его сначала, включая в него вчерашний день, пропущенный по вашей вине.

– Как сначала? – у неё опустились руки.

– Работу надо делать хорошо или не делать её вообще. Вы меня понимаете, Елена?

– Понимаю, Светлана Дмитриевна, – не поднимая глаз на заведующую, произнесла она.

– Хорошо, что понимаете. Поэтому разговор о повышении вашей зарплаты, несколько преждевременен. Тут стоит вопрос о вашей работе. А не о повышении. Понятно?

И не дожидаясь ответа от ошеломленной Елены, она удалилась по коридору, образованному огороженными невысокими переборками, отделяющих столы сотрудников друг от друга.

Обессиленная, словно после целого дня труда, она рухнула на свое место и, охватив голову руками, застыла, глядя в поднимающийся к работе монитор.