– Что? – ахнула я, решив, что мне послышалось.

– Это мои собственные наблюдения, – пожал он плечами. – Официальной науке они неизвестны. Поэтому я надеюсь, что ты оставишь эту информацию лишь для себя.

– Я… да. Конечно… – сбивчиво проговорила я.

По всему выходило, что мастер собирался подарить мне не просто связку с ядом, благодаря которому я смогла бы учиться дальше, как и другие академисты. Он предлагал мне то, что навсегда изменило бы меня.

– Поэтому, если наши лекции будут идти в подобном ключе, – продолжил он, – к концу года по обонянию ты встанешь на один уровень с нелюдями. Не с мираями, – покачал он головой. – Но с мильерами – да.

– Но почему вы не хотите, чтобы об этом узнали все?

Астариен бросил на меня короткий острый взгляд, словно я вновь попала в цель своим вопросом.

– Потому что очищенный мирин – очень большая редкость, – ответил он. – А неочищенный дает побочный эффект, который как раз широко известен.

– Какой? – хрипло спросила я, чувствуя, как за шиворот будто высыпали ведро ледяной крошки.

– Привязанность. Очарование. Помешательство, – бесцветно начал перечислять он, внимательно глядя на меня. – Любовь. Можно называть как угодно.

Что-то внутри меня упало со звонким треском.

– Какая привязанность? – прошептала я, в очередной раз ощутив с трудом сдерживаемое желание шагнуть навстречу к льесмираю. Прикоснуться к нему. Втянуть его умопомрачительный запах. – Например, моя привязанность к… вам?

Не знаю, как мне хватило смелости вообще произнести эти слова в одном предложении. Наверно, все дело в том, что я уже не слишком хорошо соображала.

– Да, – вопреки моим надеждам ответил Астариен.

Он продолжал не моргая смотреть на меня… Словно боялся пропустить мою реакцию.

Реакцию… Но я понятия не имела, что можно на это ответить.

– Так… что ж вы раньше не сказали? – наконец выдохнула я, окончательно запутываясь.

– Потому что планировалось, что очищенный яд не подействует на тебя как афродизиак. Все должно было пройти штатно. И тогда ни о каких побочных эффектах не шло бы и речи. – Он раздраженно взмахнул рукой. – Именно поэтому ты и должна принять антидот.

– Нет! – воскликнула я раньше, чем сообразила, чем мне это грозит. Но стоило признать, что я вообще не была готова отказаться от возможности учиться дальше. Мне просто нужно немного подумать. Самую малость.

– И как быстро наступает такой… побочный эффект? – спросила я, стараясь просчитать все варианты. Сколько у меня было времени.

Голова соображала с трудом, потому что казалось, что побочный эффект уже активизировался. Причем с первого же дня, когда мастер меня укусил. С того самого часа, после которого я не нахожу себе места, совершенно потеряв покой.

– Имеет значение лишь длительный прием, – ответил Астариен, чем, признаться, сильно меня обрадовал. – Как правило – больше года. Кроме того, с побочным эффектом можно бороться… Но для тебя это неважно! – вдруг добавил он, и его хвост резко дернулся, сверкнув багрово-золотыми кольцами. – Потому что я не позволю тебе принимать мирин, раз он так на тебя влияет. Рисковать и изучать на тебе дополнительные эффекты мы не будем.

– Со мной все хорошо, – сквозь зубы проговорила я.

– Я чувствую твой запах, Фиана! – почти прорычал змей, заставив меня вздрогнуть. – И с тобой не все хорошо!

Удушливо-горячая волна прокатилась по желудку куда-то вниз.

– Пусть это вас не беспокоит, мастер, – ответила я настолько ровно и твердо, насколько могла. – Я продолжу обучение, чего бы это мне ни стоило. Раз у меня есть как минимум год, то беспокоиться не о чем, верно? И я не хочу больше слышать о том, что за запахи вы там чувствуете или думаете, что чувствуете. Итак, как мне выполнить ваше задание?