Это были кленовые листья Святозара Воскресителя! Целая шкатулка! Ворох бесценных, сверкающих от магии исцеления кленовых листьев.

Эл сглотнула и закрыла крышку.

- Что мне с ними делать, милорд? – спросила она холодно.

- А что ты хочешь с ними сделать?

- Ничего.

- Ничего? – маг вздернул бровь. – Что ж, тогда стоит забрать их и подарить кому-то, кто сможет нафантазировать им применение, не так ли?

- Да, милорд, – безжизненно откликнулась Эл и сунула коробку в руки Каю. Он обиженно поглядел на неё, а потом растерянно на мага.

Нахальный Ифрит закатил глаза.

- Нет тут никакого подвоха. Я дарю их тебе. От чистого… - он издевательски приложил руку к груди, - …сердца.

- Я не достойна таких милостей, милорд. Благодарю, но вынуждена отказаться.

Маг как раз приоткрыл рот, чтобы глотнуть вина, да так и замер.

- Ты… ты отказываешься?

- Отказываюсь.

Маг гадко усмехнулся.

- Если думаешь, что я буду тебя упрашивать, то ошибаешься. Кай, сожги их. Все до последнего, – он сказал это, жадно наблюдая за её лицом.

Сердце Эл сжалось от боли. Какая-то её часть - мелкая, себялюбивая и не слишком щепетильная - кричала остановить мага, взять листья, поблагодарить и тут же исцелить себя, пока он не передумал. Но другая, увы, на её беду более сильная часть, велела холодно и гордо отказаться. Эл знала это чувство. Простая девушка в ней хотела исцелиться и снова стать прекрасной. Но в жилах - как всегда не вовремя! - заговорила гордая кровь её рода. Эл показательно промолчала.

На Кая больно было смотреть. Он поглядел на Эл, а потом на мага таким взглядом, что тот впервые на памяти Эл действительно смутился.

- Хорошо, оставь их, – закатил маг глаза, - Но убери с глаз моих. Они принадлежат тебе, послушница. Захочешь – можешь исцелиться.

Эл очень хотела не смотреть, и все же её взгляд тут же притянул обгоревший ларец.

- Я оставлю её здесь, миледи, – Кай осторожно поставил шкатулку на полочку под одним из столиков из белого мрамора, на котором лежали свитки, книги и неведомые магические инструменты.

- Я не леди, – привычно откликнулась Эл.

- А кто же ты? – маг хмыкнул и кивком указал ей на подушку около его ложа и стола с вечерними яствами. Эл только на завтраке удалось ухватить несколько кусочков хлеба и сыра, так что она покорно устроилась за столом.

Снимая маску, она вопросительно поглядела на мага, словно спрашивая, не испортит ли ему аппетит в этот раз. Тот хмыкнул и отпил вина. Глаза его от хмеля маняще блестели в самой глубине. Эл осторожно сложила маску вдвое.

- Ты понимаешь, что твое лицо тут волнует тебя одну?

Эл благодарно кивнула Каю, который наполнил ей кубок вином.

- Простите, милорд, – бесцветно откликнулась Эл. Ей не хотелось с ним разговаривать, всё, что он говорил, приносило ей боль.

- За что «простите, милорд»? – не унимался маг. – Я не хочу, чтобы ты строила из себя оскорбленную невинность.

Эл, дававшая себе зарок не вступать с магом в перепалки, не смогла не приподнять возмущенно бровь.

- Ты ударила меня, припоминаешь? – он ухмыльнулся. – Я за это могу тебя голой подвесить на своих штандартах.

Гордое выражение медленно стекло с лица Эл. Это была чистейшая правда. Она ударила Ифрита Нидалены, любимца государя, великого мага, на котором держится всё войско. Да он может потребовать отрубить ей руки и ноги за такое! И Эрик Андер сделает это. Те солдаты, которых она лечила, убьют её, следуя приказу генерала.

- Я прошу прощения, милорд, – искренне извинилась Эл. Что бы ни было, а умирать ей, тем более от рук своих же, совсем не хотелось.