– Ничего не произошло, и ты ни в чём не виноват, – ровным тоном произнесла она и, отойдя от Имана, проследовала по своим делам. Не понимая её настроения, Иман направился за ней, хотел подойти со спины и крепко обнять за тонкую девичью талию, хотел вдохнуть её неповторимый запах, прикоснутся к нежной коже шеи губами, но Амина не позволила. – Иман, пожалуйста, не надо! Я не хочу этого!

Но Иман будто не слышал, вновь и вновь совершая одну попытку за другой.

– Вредина моя, как же соскучился… Или ко мне, моя девочка…

Однако в следующий миг Амина резко развернулась и грубо отчеканила:

– Я сказала – не надо! Не прикасайся ко мне! Отвали от меня!

Эти рубленные фразы наконец отрезвили его. Ярость охватила нутро.

– Что ты сказала? Не прикасаться? Отвалить? Что с тобой, Амина? Я спешил к тебе, летел на крыльях, чтобы увидеть тебя, согреться в твоих объятиях, а ты будто бесчувственный, бессердечный лёд. Я горю тобой, а ты этого словно не видишь…

– Надо было спешить не ко мне, а к той, что вытащила тебя из перевёрнутой машины.

– Значит, ты знаешь… – побледнел Иман, понимая, что от правды не уйти и вдруг продолжил бодрым голосом, превращая ситуацию в шутку: – Что ж, главное, всё позади!

– Думал, не узнаю? Думал, меня можно обманывать? Думал, можно врать? Скажи, для чего давать обещания, которые ты сдержать не в силе? – с яростью прошипела Амина, глядя на любимого.

– Амина, вот только давай сейчас не будем!.. Я на самом деле пытался, не смог сдержать слово. Ты же сама прекрасно знаешь, что это часть моей жизни! Так зачем цепляешься?! – не на шутку рассвирепел Иман, протестуя против того, чтобы ему что-либо запрещали, особенно женщина. Он мужчина, и он главный в семье.

– Нет, Иман, мы будем! Потому что часть твоей жизни – это не только быстрая езда, но и девушки, которые восхищаются тобой. Соскучился по прошлой жизни?! Так возвращайся туда, откуда пришёл! А меня забудь! Нам с тобой не по пути! Спеши к ней, той блондинке, которая привезла тебя в больницу, которая лила слёзы и просила тебя спасти! Что, уже забыл о ней?! – надрывалась Амина, активно жестикулируя руками.

Услышав её хлёсткие обвинения, он моментально потерял рассудок. Грудь наполнилась болью и ненавистью, желанием снеси всё, что стояло перед глазами, что только попадалось ему на пути.

– Ты пожалеешь о сказанном! Подобное на ветер не бросают, поняла? Она для меня никто и звать её никак, просто оказалась рядом, когда мне потребовалась помощь.

– Иман, я уже думала над этим не раз и уже всё решила. Уходи… Уходи отсюда… – выдохнула она.

Зарычав, он упрямо стал надвигаться на неё, приблизился настолько плотно, насколько мог, стиснул её лицо в своих ладонях, дышал в унисон её дыханию, а потом вдруг нежно и трепетно стал целовать в лоб, губами выражая всю свою любовь.

– Ты ведь знаешь, что кроме тебя у меня никого нет, и никто мне не нужен, – едва сдерживая себя, проговорил он. – Никто никогда не займёт место в моем сердце. В нём только ты.

– Я тоже так раньше думала, но теперь тебе веры нет. Я предупреждала, что ненавижу ложь, обман и сплетни, но ты посчитал это неважным… А мне не нужен человек, который не считается с моими чувствами, поэтому я хочу расстаться, Иман. Я хочу, чтобы ты ушёл, – устав от препирания, равнодушно продолжала Амина, но если бы он знал, как нелегко давалось ей каждое слово.

– Опять включаешь неприступную! Не выйдет! Потому что я не уйду! – задыхаясь, упёрся Иман.

– Хорошо, в таком случае уйду я! – Амина развернулась и хотела было уже исчезнуть, как он схватил её за руку и гневно посмотрел прямо в глаза, отчего физическая боль в кисти смешалась с душевной где-то глубоко в сердце.