— Найдешь?! У нее есть отец!

— Ты ошибаешься! Его нет! 

В горле снова запершило, и рука сама собой потянулась к дверце - мне хотелось на свежий воздух.

Влад сжал мое запястье, тем самым не позволяя уйти.

— Катя… тогда, пять лет назад, я получил серьезные увечья! Врачи даже не давали гарантии, что я выживу! Полгода как в аду! Мир перестал быть прежним! Неужели ты думаешь, что я бы отказался от своего ребенка, если бы знал о нем?!

— Ты от меня отказался! — резко выкрикнула я, и почувствовала, как задрожали губы.

Нет, я не желала, чтобы он видел, как я плачу. Мне была ни к чему его жалость.

Я с силой толкнула дверцу, в два счета оказалась на улице и быстро зашагала к подъезду. Сердце колотилось, как будто сошло с ума. В глазах пекло.  Набрала код от двери подъезда и на миг обернулась. Влад все также сидел за рулем своего спортивного внедорожника и смотрел мне вслед.

Я зажмурилась и зашла в подъезд. С силой хлопнула массивной дверью и зашагала к лифту.

«Лучше бы ты тогда умер…» — пронеслась нехорошая мысль.

14. Глава 14. Катерина

Таня распахнула дверь и прикрыла рот рукой.

— Катя! Живая, Господи… — вскрикнула она и прижала меня к себе.

Из-за ее спины высунулась Влада.

— Мама!

И тоже повисла на мне.

Я прислонилась к стене и зажмурилась. Стресс отпускал, а я плакала. Влад… он живой. Живой и далекий. Он никогда не станет моим. Мы с дочкой так и останемся одни, потому что у него есть другая. Та, которой он строит фонтаны, и красотой которой восхищаются все вокруг, а я… даже пять лет спустя я - беженка с ребенком на руках.

— Катя… Все прошло, Кать… С Владой все в порядке. Ну, же, успокаивайся… Давай, я тебе раздеться помогу… — испуганно суетилась Татьяна. — Воды принести?

Влада повисла на моей левой руке, впилась в нее намертво и молчала.

— Водки лучше налей… — растирая слезы по лицу, прошептала я.

— Водки нет… Абсент есть, и коньяк. Давай коньяку налью?.. Да что я спрашиваю?!

Она кинулась на кухню.

Владюша, будто обезумела. Полезла ко мне на руки. Повисла на шее, обхватила своими ручками и ножками мое тело, раскачивалась из стороны в сторону и по-прежнему молчала. Не выдержав тяжести, я опустилась с ней на пол и продолжала плакать. Слышала, как звонит у Тани телефон, как она разговаривает с Артуром, но не было сил попросить ее положить трубку. Не знаю, кого я ненавидела в тот момент больше – своего прилипчивого босса за то, что втянул меня в грязные игры, или Влада за то, что выжил?

Я прижимала дочку к себе и плакала. Потоки слез никак не заканчивались, я даже не могла говорить.

Таня пыталась меня поднять, но Влада шипела, брыкалась и не подпускала ее к нам обеим.

Через пятнадцать минут приехал Артур с охапкой красных роз и большим тортом в коробке.

— Катя, Катенька! Живая… — радовался он. — Что же вы на полу в прихожей сидите?

Положил цветы и коробку на кухонный стол, вернулся к нам с Владой. Понял обеих на руки и кое-как донес до комнаты.

Усадил меня на диван, и Владюша наконец отлипла.

— Таня, налей ей чего-нибудь! Не видишь, у нее истерика?! — прикрикнул он, и подруга бросилась выполнять приказ.

— Так… Куртку аккуратно снимай…

Он суетился: расстегивал подаренную Владом куртку, осторожно стягивал ее с поврежденной руки, а я сидела на диване и не шевелилась, только тихо всхлипывала.

Артур вдруг замер. В серых глазах полыхнул нехороший огонь.

—Катя, они же… тебя не трогали?

Я отрицательно покачала головой.

— Я уже подумал, что… Они обещали, что с тобой ничего не случится. Даже к отцу приезжали…

Таня принесла бутылку коньяка, бокалы на коротких ножках и нарезанный лимон с сахаром.