— Что вы хотели спросить, миледи? — Эрик решил предоставить девушке  возможность высказаться первой.

— Я насчёт сборов в дорогу. К кому мне нужно обращаться насчёт обоза? Моё приданое, вещи, которые я хочу взять, нужно разобраться, как всё это распределить.

— К интенданту. Завтра я вас познакомлю.

— Милорд, со мной поедут мои люди… Слуги и мэтр Томаш — алхимик. Он поможет мне с оборудованием травницкой. Вы не против? — уточнила Лисса с заминкой.

— Нет. Я понимаю, что на новом месте вы бы хотели видеть знакомые лица. Похвально, что вы решили и дальше заниматься тем, чем занимались в Ордене.

— Откуда вы знаете, чем я там занималась? — удивилась Лиссандра. Как-то она не поняла, что её супруг догадывается о разноплановых способностях и знаниях супруги.

— Харольд сказал, что у вас дар травника. И вы учились этому в Ордене.

Лисса промолчала, не став сразу вываливать на супруга всё, чему она в действительности там обучалась. Со временем покажет на живых примерах.

— А что вы хотели мне сказать, милорд?

— У меня к вам серьёзный разговор, миледи. Ни для кого не секрет, что дома меня ждёт… женщина, к которой благоволит моё сердце, — подбирать слова Эрику оказалось непросто. — Клотильда очень хороший человечек, светлый и добрый, ласковый. Так уж получилось, что замуж я не могу её взять. А с вами мы оказались неожиданно связаны благодаря моему брату. Хочу прояснить сейчас. Мне Клотильда дорога, даже несмотря на наш с вами брак. И я не потерплю, если вы, пользуясь правом супруги, начнёте притеснять или как-то унижать её. Мне не нужны распри в доме. Научитесь сдерживать свой дурной нрав. У вас будет для этого время, пока мы доберёмся до Стоунберга.

Лиссандра лежала на кровати каменным изваянием. Чего она не ожидала, так это того, что герцог на второй день брака начнёт просить за свою любовницу так, как будто бы сразу предполагает, что жена сразу же будет третировать бедную, несчастную, но горячо любимую Клотильду. Так, как будто бы Лиссандра — страшное Чудовище, которое немедленно начнёт издеваться над прекрасной девой.

Дурной нрав — герцог уже заклеймил её. А что плохого в том, чтобы уметь защищать себя не исподтишка, а прямо, глядя в глаза оппоненту?

Юная герцогиня взмахнула ресницами, смахивая слезу, которая одиноко скатилась из уголка глаза. Права была Ведана. Ничего девушка не понимала в отношениях и чувствах между мужчиной и женщиной. 

— Я всё понимаю, милорд, — горло сдавливало от непролитых слёз, а в груди тянуло противной болью очередного разочарования. — Ответьте мне, что вы желаете от нашего брака?

— Мне нужен наследник рода.

— То есть вы продолжите посещать супружескую постель, пока не получите наше общее дитя. При этом будете наведываться к вашей даме сердца. Я — постылая обязанность, она — ваше пылкое желание. Спасибо, что всё мне доступно объяснили, милорд. Я учту ваши пожелания. Какие права будут у меня в вашем замке?

— Те же, что у законной жены. В нашем замке, миледи Лиссандра, — спокойно ответил герцог. Но на самом деле внутри у него ничего похожего на спокойствие не наблюдалось. Слова Лиссандры — прямые, без прикрас и мишуры, звучали совсем иначе, чем пока он сам их мысленно проговаривал. И были они какими-то по-мужски жёсткими. Он прислушивался к сдержанному дыханию супруги и осознавал, что равнодушный тон — это для него, а внутри у неё буря.

12. Глава 12. Как Рыжее чудо стало Чудовищем

Лиссе не спалось. Юная супруга снова скосила глаза на мужа. Сколько ещё будет непонятных моментов между ними, пока они притрутся друг к другу.  Она обдумывала слова герцога Гренстона. Тот уже давно посапывал, а девушка так и лежала, пялясь в потолок. Мысли ворочались тяжёлыми жерновами в уставшей голове. Девушка вспоминала все слухи, что  когда-либо доходили до их королевства о её супруге и его даме сердца, все слова герцога в недавнем разговоре о его «любимой женщине», и старалась представить эту Кло. По всему выходило, что Лисса проигрывает ей и  внешностью — скорее, та была похожа на прекрасную Альгию; и характером — нежным, мягким, ласковым. Если это так, то можно попробовать найти общий язык с той женщиной и жить, не доставляя неудобств друг другу. В конце концов, Клотильда такая же заложница условностей, традиций их общества и желаний мужчин.