— А сколько лет старшей принцессе? — всё ещё витая в мыслях у себя дома и представляя свою любовницу, поинтересовался герцог.

— Хм, двадцать один.

— Единый! Да она же старуха! За что, брат?! — совсем не рисуясь, возопил младший.

— Ну и хорошо. Тем более никого не удивит, если она того… Ну ты понял.

— Она что, горбата или одноглаза? — тревожно полюбопытствовал герцог. Он всё больше понимал, что брат, используя его болевую точку — Клотильду, подсовывает ему тухлый сюрприз. — Почему её не сплавили в хорошие руки лет пять назад?

— Фу, что за вульгарщина, Эрик! Лиссандра — принцесса, а ты так о ней. Ничего подобного. Никаких уродств… Почти, — Харольд забегал глазами, лишь бы не видеть сосредоточенное и нахмуренное лицо брата. — Она просто рыжая. Рыжее чудовище, так её прозвали в семье.

Зубы герцога скрипнули, чуть не крошась. Он повёл плечами, словно разминаясь перед ударом. Харольд сам не был робкого десятка, но даже он испуганно поджал хвост перед мощью кузена, даром что младшего.

— Мне на неё придётся залезать, чтобы получить наследника. Может, и не один раз, — слова цедились через зубы так, словно камни выдавливались. Три года Эрик спал только с Кло, обозные девки не в счёт, а теперь король подкладывал под него какую-то почти старуху.

— А ты подол рубашки ей на голову натяни, и всё. В походе же девиц разных пользуешь. Тут как ни посмотри — кругом выгода. Приданое достойное — раз, с Фландией можно наладить торговые соглашения — два, наследник — три.

Лиссандру воспитывали как положено, несмотря на то, что отец отдалил её от себя ещё с младенчества. Она ему напоминала о гибели любимой супруги. Через три года, правда, король женился опять. Но новая королева не захотела нянчиться с девчонкой, а благополучно скинула её на воспитание своей бездетной сестре с даром ведьмы. Так что возьмёшь Лиссандру — получишь в комплекте и сильную ведьму. Видишь, какая польза для твоего замка!

А баронесса эта твоя, может, чему научится у королевской особы, а то деревенщина деревенщиной. В свет выводить стыдно. Это она у тебя в замке зубастая, а в столице потеряется на фоне придворных.

— А мне нравится! Хватит трепать честное имя моей женщины. Что ты как зазывала базарный, Харольд? Скажи, это важно лично для тебя или нет?

— Важно, брат. Пора притормозить с войнами. До ладу бы привести всё, что под себя подгрёб. Да и неспокойно сейчас в наших землях. Разведчики докладывают: твари стали появляться в лесах. Как бы опять не было прорыва из Потумирья. С последней атаки пятьдесят лет прошло. За это время маги измельчали. Сам знаешь. Так что… важно.

В лагере горнист отыграл мелодию, сигнализирующую, что пожаловали парламентеры. Харольд довольно подмигнул Эрику, и братья вдвоём вышли из королевского шатра. Впереди шёл король, справа в шаге позади  — герцог. Мужчины остановились буквально в трёх шагах от шатра и с достоинством следили за тем, как к ним приближалась делегация. Впереди шёл грузный седовласый мужчина, ведя за руку десятилетнего мальчика. Ребёнок, увидев, что за ним наблюдают, недовольно выдернул руку из захвата взрослого. Ему явно хотелось выглядеть старше. 

Король-завоеватель и герцог Гренстон Беспощадный следили за процессией с лёгким недоумением.

Тем временем мальчишка, подрагивая подбородком, взял что-то у сопровождающих и шагнул вперёд.

— Милорд Вульфрик, мы здесь, чтобы принести Вам в дар самое ценное — ключ от сердца Срединных земель. Рассчитываем на Ваше милосердие и склоняемся перед мощью Вашей армии.

Юный принц встал на одно колено, протягивая заветный ключ королю Харольду. На слова мальчика тот поморщился, не совсем понимая, к чему этот спектакль, если он уже провёл тайные переговоры с королём Аугусто и получил предварительное согласие на брак с принцессами.