Несмотря на крупную дрожь, что меня сотрясает, и темноту, я замечаю, как крепко сжимается его челюсть и играют желваки. Мокрые светлые волосы прилипли ко лбу, одежда тоже мокрая, но на груди его такая горячая.

- Я ни о чём не прошу. Знаю, что не имею никакого права. Просто…

     Просто позволь мне хоть немного подышать тобой. Хотя бы воздухом рядом.

- Идём в домик, тебе нужно согреться.

    Игорь приобнимает меня за плечо и увлекает в дом. Мне и правда очень холодно. Летняя ночь сегодня не жаркая, а переохлаждение в воде и нервное напряжение не дают телу расслабиться. Да и алкоголь, смешанный с адреналином, дают своё. Ноги вязнут в песке, больно натыкаются на камешки и подкашиваются.

      В домике тихо. Наверное, Лера и Влад уже уснули.

- Сними мокрую одежду и завернись в покрывало, там в шкафу должно быть, – Игорь берёт телефон и набирает кому-то.

     Я открываю плетёный шкаф и пытаюсь достать с высокой полки покрывало, но руки не слушаются, меня колотит. Сил совсем не остаётся.

- Она вся синяя, Захар, вода сегодня холодная, ещё и нахлебалась, – Котовский подходит и выдёргивает покрывало, протягивает его мне. – Что лучше? Чай горячий? Душ? Алкоголь?

- Всё хорошо, Игорь, – пытаюсь вставить слово, но он даже взглядом меня не удостаивает. – Не беспокойся.

- Так эффективнее всего? Ладно, понял, – хмурится. – Спасибо, Захар, до связи.

   Мне настолько плохо, что уже всё равно, о чём они говорят. Я сжимаю покрывало ледяными пальцами и ухожу в ванную. Кое-как отираю размытую тушь. С большим трудом отдираю от себя мокрую одежду и заматываюсь в одеяло. Но теплее мне не становится. Сознание вязнет. Сил хватает только чтобы прислониться к стене, облицованной кафелем, и прикрыть глаза. В доме и так тихо, но даже те звуки, что доносятся – шум моря, тихий гул холодильника в коридорчике – всё как-то стирается. Понимаю, что сползаю на пол, но контролировать это уже не могу.

    Я ведь правда хотела просто поплавать. Поначалу. А потом… Входила в воду и понимала, что обратно не выберусь. И всё равно шла, пока волна не подхватила, а пальцы перестали доставать до дна. Ну а что? Я так устала… Просто хотелось довериться морю, но его волны, как и волны моей жизни, не позволили расслабиться и дрейфовать, отдыхая. Но я не виню море. Оно ведь предупреждало, штормило, шептало, что мне не стоит сейчас идти в его объятия.

      Сильные руки подхватывают меня, снова крепко сжимая плечи, приподнимают подбородок.

- Пей давай, – губ касается тёплый фаянс, а потом приятный тёплый чай. Аромат пробирается в ноздри, щекочет. – Тебе нужно согреться. Пойдём.

     Почему мне так холодно? Лето же на улице.

    Игорь уводит меня обратно в гостиную. Свет тут уже погашен, только приглушённый торшер слабо мерцает в углу. Позволяю Котовскому уложить меня на разложенный диван. Прямо так, укутанную в плед. Подтягиваю под себя зябнущие ноги, когда сверху ложится ещё одно покрывало. А потом он забирается ко мне под оба. Тоже раздетый.

- Иди сюда, – подтягивает к себе, прижимаясь всем своим горячим телом. Только бёдра, кажется, обернул полотенцем.

   Я утыкаюсь носом в его горячую шею, сжимаю на груди ладони, и спустя минуту дышать уже получается ровнее, дрожь успокаивается, а тепло растекается по всему моему продрогшему телу.

   Мне так хорошо. Знаю, что он просто по совету Захара согревает меня. Но… кто запретит мне мечтать?

    Моя тишина. Спокойствие, которого я была лишена столько лет.

     Безопасность.

18. 17

    Насколько Игорь отдал мне физического тепла ночью, настолько был холоден утром. Отстранён, будто не он сжимал моё обнажённое тело, прижимая голову к собственной груди.