Пора приступать ко второй части плана.

Ей надо выпить. А лучше напиться — так, чтобы стошнило. Желательно — прямо на этого мерзавца. Если он ее после этого выгонит, будет замечательно. Ведь главное дело все равно уже сделано — она узнала, где он живет.

Эмилия потянулась к сумке и вытащила оттуда маленькую бутылочку водки.

Раньше она никогда не пробовала водку — только шампанское. От шампанского ей было очень плохо, значит, от водки станет еще хуже.

Как раз то, что сейчас надо.

Эмилия откупорила бутылочку и поднесла ее ко рту. В нос ударил мерзкий запах. Пожалуй, покупать водку было большой ошибкой — лучше бы она взяла какую-нибудь сладкую наливку. Но теперь уже поздно сожалеть. Зажмурившись, Эмилия влила в себя содержимое бутылочки, стараясь при этом не дышать.

Водка моментально обожгла горло, на глаза навернулись слезы. Закашлявшись, Эмилия схватилась за раковину, опасаясь, что ее стошнит прямо сейчас.

Из крана лилась холодная вода.

Эмилия наклонилась над раковиной и сделала несколько глотков.

Потом медленно подняла голову и взглянула на себя в зеркало. Выглядела она ужасно: лицо и глаза красные, на щеке — какие-то непонятные грязные разводы.

Сделав воду ледяной, Эмилия умылась и снова посмотрела в зеркало: лицо стало еще краснее.

Но самое ужасное — тошнота постепенно отступала.

Возможно, алкоголь не действовал так, как надо, из-за сильного волнения. Эмилия предполагала, что такое возможно, и на всякий случай прихватила две бутылочки. Придется удвоить дозу.

Вторая бутылочка зашла еще хуже, чем первая. Эмилию аж передернуло от отвращения.

Но снова — никакого эффекта. Пить водку было противно до одури, ей стало плохо, однако не так сильно, как хотелось бы.

Эмилия почувствовала отчаяние. Положив сумку на пол, она села рядом и прижалась спиной к стене.

Что теперь делать?

Достав из кармана пистолет, она зачем-то стала рассматривать гравировку — восходящее солнце, отбрасывающее золотые лучи, на фоне синих листьев и цветов, среди которых отчетливо выделялись розы. Она видела эту гравировку уже много раз, но по-настоящему увидела впервые. Восходящее солнце и синие розы. Как символично. Роза — символ мученичества. Синий — цвет самопожертвования. Восходящее солнце — символ возрождения. Если бы она верила в знаки… Если бы…

Эмилия положила пистолет на ладонь — и в очередной раз удивилась, какой он крошечный, даже в её ладони помещается. Не зря же эту модель назвали BABY. Тем удивительнее, сколько разрушительной силы заключает в себе этот «малыш».

Интересно, откуда у Марго взялся этот пистолет?

При мысли о Марго у Эмилии вырвался нервный смешок. Трудно представить, что сказала бы Марго, если бы увидела ее сейчас. А еще трудней представить, что сама Марго сделала бы на ее месте.

Хотя — нет, не трудно.

Она бы без колебаний пристрелила чудовище еще на дамбе, а потом спокойно выкурила сигарету, вернулась домой и заснула без задних ног.

Ну почему ей, Эмилии, не дано столько смелости? Она не только пристрелить никого не может, но еще и собирается сбежать в самом начале пути. Ничего, кроме адреса, не узнав.

Страх парализовал ее так сильно, что она даже как следует не осмотрела дом. Однако беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: этот мерзавец — человек далеко не бедный. Дом у него круче, чем у Кейт. А это значит, что связей, возможно, тоже больше, чем у отца Кейт.

И при этом нет никаких доказательств, что он был знаком с ее подругой.

Так, может, попробовать найти эти доказательства?

Эмилия внезапно почувствовала необычайную смелость и воодушевление. Она представила себя роковой шпионкой — Матой Хари, для которой нет ничего невозможного.