Еще два месяца мы постоянно обсуждали с женой мое предстоящее посвящение. Ходили вместе на церемонии и обсуждали с Учителем. Не знаю, каким чудом, но жена смягчилась. Наверное, она поняла главное – что я люблю ее и, несмотря ни на что, буду продолжать всеми способами заботиться о семье. А может быть, сыграло свою роль обещание Тэрасавы-сэнсэя взять меня в Японию. Может, подумала, это редкий шанс, а там, глядишь, вернувшись из Японии, я вернусь и к обычной жизни.

Но к обычной жизни я вернулся нескоро. Может быть, только через десять лет, когда стал совмещать монашество с низкооплачиваемой работой, которую мне все равно приходится часто менять из-за долгих путешествий…

Как бы то ни было, 8 января 1994 года я побрил голову и стал монахом ордена Ниппондзан Мёходзи. Я не переехал на улицу Ротерта, как это сделали остальные монахи, а продолжал жить со своей семьей. Но я ушел с работы и стал ходить за подаянием на многочисленные тогда в Москве рынки. Иногда я делал это вместе с другими монахами, но чаще – сам, потому что у меня рос маленький сын, и свежие фрукты и овощи были нужны ему каждый день.

Меня продолжали забирать в милицию, а люди на рынках часто ругали за то, что я не работаю. Но я вырабатывал в себе кротость, по-прежнему воспринимая это все как психологический эксперимент.

А то, что я перестал заниматься журналистикой, помогло мне заняться писательством и глубже и поэтичнее относиться к слову. Впрочем, и своим журналистским способностям я нашел применение, выпустив газету о жизни нашего ордена. Называлась она «Выпрыгнувшие из-под земли». Это про нас, взявшихся ниоткуда буддийских монахов в христианской стране. Также я помог Сергею Коростелеву с редактурой его книги «Память о земле вечного спокойного света» – о его путешествии с Учителем в Японию в 1992 году.

Через полгода пришло время ехать в Японию. Сэнсэй решил, что в Японию мы поедем через Китай…

Итак, мы, пять учеников Дзюнсэя Тэрасавы (четверо монахов и один мирянин), полтора месяца путешествовали вместе с ним по Китаю, без какой-либо туристической путевки, бок о бок с обычными китайцами, на местных автобусах и в вагонах низшего класса на поезде. Проделали путь от Урумчи на северо-западе страны до Шанхая на юго-востоке, откуда на корабле направились в Японию.

Маршрут нашего странствия был неслучаен. Исторически японские буддисты являются учениками буддистов китайских, поскольку Учение Будды пришло в Японию из Китая. Вот почему Сэнсэй повез нас учиться сначала в Поднебесную.

Маршрут передвижения по стране учитывал также пути, по которым буддизм попал в нее из Индии. Мы принципиально не пользовались воздушным транспортом, так как древние монахи странствовали исключительно по суше. Вместе с тем, у нас не было столько же времени, сколько было у них, чтобы передвигаться пешими тропами, поэтому, въехав в Китай из Алма-Аты, в начале нашего путешествия мы были жестко ограничены скудостью автомобильных дорог через пустыню Такла-Макан, составляющую значительную часть Синьцзянь-Уйгурского автономного округа.

Главной целью нашей поездки являлось ощутить благодарность мастерам прошлого, жившим в Китае и передавшим нам Учение Будды. Насколько глубоко каждый из нас пережил эту благодарность и не стал обычным зевакой, зависело от силы нашей веры.

Именно вера помогала увидеть и замысел Тэрасавы-сэнсэя в том, с какой последовательностью он показывал нам те или иные места, и замысел самого Будды в том, какие события происходили с каждым из нас в этом непростом, зачастую непредсказуемом путешествии.