– А че? А кто мне чего? Менты, что ли? Да в жопу их! – махнула рукой Люда и плюхнулась на стул, закинув ногу на ногу, – короткая юбка подчеркивала их возбуждающую длину.

– Не горячись.

– Как там пипл на педика откликается?

– Ликует.

– Ага. Пенину за этот концерт бабок в два раза против моего отстегнули. Ну не животные?

– Животные.

– Жиганчик, пристрелил бы ты их.

– Что ты заладила? Откуда такая кровожадность, любовь моя?.. Поехали.

– Ща, докурю.

– Брось. – Он взял из ее пальцев сигарету, раздавил и выбросил.

– Ты чего, Жиган?! Это же моя заначка!

– Не бойся. – Он обхватил свой «дипломат». – Жиган ребенка не обидит. Пошли.

Они прошли пустыми служебными коридорами. Спустились по ступеням киноконцертного комплекса «Столица». На стенах висели афиши с перечнем артистов, принимавших участие в сегодняшнем концерте. Люда Кош стояла там на третьем месте, что ее крайне возмущало.

Синий «Вольво» уже вырулил со стоянки и стоял рядом с гранитными ступенями.

Жиган, поклонившись, открыл заднюю дверцу.

– Мерси, – кивнула Люда Кош, плюхнулась на сиденье и завизжала: – Ты, придурок, все-таки помял цветы!

– Такие были. Ничего я не мял! – возмутился шофер.

– Помял, бля, животное!

Жиган сел на заднее сиденье. Машина плавно тронулась с места.

– Жиган, он постоянно цветы мои мнет. И еще отнекивается.

Жиган полуобнял ее.

– Знаешь, – попросила Люда, – пристрели его к е… матери! Достал уже!

– Чего ты развоевалась?

– Да потому, что остое…ло все! Все животные! А этот – особенно. Цветы мнет! Не могу. – Она заплакала. – Не могу! Не могу!

– Успокойся. – Он погладил ее по плечам.

– Жиган, ты же бандит. Пристрели, говорю, Ваську. Обнаглел вконец!

Было видно в зеркальце заднего вида, как шофер Василий закатил глаза и покачал головой. Жиган улыбнулся и подмигнул ему в ответ.

Четырехкомнатная просторная квартира располагалась на пятом этаже кирпичного дома в арбатском переулке. Раньше в нем проживали цековские шишки, а теперь селились деньги. Жилище Люде отделали по ее вкусу, который, поговаривают, отсутствовал вовсе. Здесь имелись джакузи, гидромассажная ванна, сортир с зеркалами, мебель с гнутыми ножками и климатконтроль, который работал неустанно, разгоняя уже ставшую привычной за последние годы в Москве жару.

Люда прямо в искрящемся в свете люстр концертном платье плюхнулась в спальне на широченную белую кровать, на которой мог расположиться целый взвод. Сбросила туфлю. Расстегнула вторую и взмахнула ногой, так что туфля пролетела и стукнулась о подставленную руку Василия.

– Пшел вон, – кинула она шоферу.

Василий пожал плечами и удалился.

– Надоели они все! – заскулила Люда, приподнялась и начала стаскивать с себя платье. Осталась в одних трусиках. – Животные!

Она улеглась на спину и уставилась в зеркальный потолок.

Жиган присел рядом с ней.

– Сколько от тебя, Людка, шуму. Ты все-таки мешком с песком пришибленная, – покачал он головой.

– На себя посмотри, – с вызовом бросила она. – Ты вообще чего приперся? Сигарету с травкой выбросил. Где мой порошок? Ты обещал, зараза!

– Я же тебе привозил.

– Кончился! У меня же гости бывают. Мне что, одной?.. С кокаинчиком трах идет куда лучше!

– Ты слишком увлеклась им.

– Нет. Уже слезать начинаю. Ну, принес порошок?

– Нет.

– Ой, Жиган, – заскулила она и заколотила кулачками по своей объемистой голой груди. – И ты животное!

– Во дура, – хмыкнул он. Потом полез в «дипломат». Отодвинул железную планку. И выудил из тайника серо-зеленую таблетку.

– Это чего, аспирин? – подозрительно посмотрела она на таблетку.

– Кое-чего получше.