– Хорунжего мы склонили к сотрудничеству. Он поставил Бандере уже двух боевиков. Обещал третьего – специалиста по взрывным устройствам. Ты ведь хорошо владеешь минно-взрывным делом.

– Пока никто не жаловался, – хмыкнул Влад.

– Готовься к отъезду. Тебя ждут послезавтра в аэропорту Семиозерска.

Свой человек в логове противника – это глаза, уши, а то и руки. Без таких не обходится ни одна серьезная операция. Медведь предложил классический вариант внедрения – перехват настоящего посланца и его подмена своим человеком. Такая удача подворачивается нечасто, и грех ею не воспользоваться.

– Дан приказ ему на запад, – сказал Влад.

– На восток, Влад. На восток.

Вице-губернатор Яков Гопман предпочитал брать деньги наличкой. Сто семьдесят тысяч долларов он получил в чемоданчике, даже не особо заботясь о безопасности передачи. Он нисколько не сомневался: теперь бояться ему нечего.

Товарищество с ограниченной ответственностью «Гянджа» получило подряд на реконструкцию и эксплуатацию рынка в Красноармейском районе города.

Амаров сидел в офисе ТОО «Гянджа» и гладил ладонью свеженькое постановление со всеми подписями.

– Смотри, Сахиб. Все просто решается в этом городе. Родственные связи, традиции, совесть – все это ничто. Взятка – вот русский бог.

– А наш? – хмыкнул Сахиб Шарифов – крепко сбитый, с красивым смуглым лицом, в идеально сидящем костюме азербайджанец лет тридцати пяти, правая рука Амарова, глава его разведки и боевиков.

– Нет, Сахиб. Мы живем по правилам, которые складывались веками. У нас нет взяток. У нас есть знак взаимного уважения. Признание божественной сути власти. Уважать же этих клопов – как можно?

– Ваша правда, Ровшан Магомедович. – Шарифов склонил голову и чуть ли не щелкнул каблуками. Он сверху вниз смотрел на развалившегося на диване Амарова, но казалось, что смотрит он заискивающе снизу вверх.

– Правда всегда моя, – кивнул Амаров. – Что в городе?

– «Красноармейские» бандиты волнуются. Сходка вчера собиралась.

– Не нравится, что нам подряд на рынок дали?

– Они не дураки. Понимают, чем это им грозит.

– Твои люди говорят, что там порешили?

– Пока ничего. Некоторые предлагали нас разом под нож пустить.

– И?.. – Хозяин пригладил усы.

– Кто поумнее, поняли, что в открытом бою с нами не сладить. Решили пока силы поднакопить. Хотят поддержкой других бригад заручиться. И устроить всеобщую атаку на Кавказ.

– Бей Кавказ – спасай Россию… Мечтатели. – Амаров сжал кулак. – Соплякам и бешеным ни куска от нас не достанется! Ни куска. Кроме куска веревки, чтобы повеситься!

Сахиб кивнул, принимая слова хозяина к сведению.

– А вот в общак с новых доходов платить надо, – продолжил Амаров. – И пятую колонию подогреть придется – там серьезные, солидные люди сидят. И местным ворам отстегнуть – святое дело.

– Бандера еще под боком.

– Бандера. – Амаров кивнул. – А вот это меня волнует. Бандера – это серьезно. Он-то умеет вырвать кусок сам и не ждет подачек.

– Пока что все куски у него.

– Ну, уже не все. И это пока… Знаешь, ведь Бандеру воры не любят. Считают высокомерным. И не совсем правильным. И боятся его.

– Правильно боятся.

– Бояться – не стыдно. Стыдно, когда, кроме страха, нет ничего. Нужно выждать момент, чтобы впиться в загривок врагу. И больше его не бояться…

– Правда ваша, – склонился Шарифов.

Амаров задумался. Наркотики! Для них нужен Красноармейский рынок – он плацдарм для того, чтобы взять под контроль торг наркотой по всему району. Кто хочет задавить косячка? Кому нужна марихуана? Или опий-черняшка? Пожалуйте туда. Необязательно покупать у азербайджанцев, если вы их не любите. Там торгуют и молдаване, и хохлы. Только доходы идут к дядюшке Амарову – доброму, набожному мусульманину. Главе азербайджанской общины.