Арина непроизвольно улыбнулась одними губами.

— Как же я по тебе соскучилась, — проскрипела вместо благодарности.

— А я по тебе как! — тут же отозвалась Диана. — Срочно заканчивай с болячками и будем встречаться-видаться! — Ди прикрикнула на кого-то из домашних и продолжила уже мягче и спокойнее: — Как ты себя чувствуешь? Голос вообще никакущий.

«Видимо, придётся обратиться к врачу и серьёзно лечить связки», — подумала Арина, потому что проблемы с голосом начинали напрягать и беспокоить по-настоящему, и неожиданно выпалила:

— Ди, меня Костя бросил.

Секундная пауза и громкое:

— Не бросил, а про… — подруга судорожно подбирала относительно подходящее слово, жалея детские ушки, которые явно крутились рядом с ней. — Прошляпил! Потерял! Подожди, — звук захлопнувшейся двери. — Так, рассказывай.

— Нечего рассказывать. Это все новости, — на Арину снова навалилась усталость, которая превратилась в её постоянную спутницу с тех самых Костиных «прости меня».

— Когда вы расстались? — тихо спросила Диана.

— Ты уже поняла, — Арина больше не хотела врать.

— Вот же дерьмище, а не человек! — взорвалась Диана. — Сделать такое, да ещё и в Новый год... Я скоро приеду и не вздумай…

— Приезжай, — Арина согласно кивнула, будто Ди могла её видеть, и дала фигуральный щелчок по носу липнувшим к ней сомнениям.

Избито, банально, но внутри стало как-то легче дышать от того, что она призналась Диане, и снова защекотало в горле, потому что подруга не стала охать и причитать, а первым делом встала на сторону Арины этим своим таким, оказывается, нужным «про…».

4. Глава 4

Диана с Ариной подружились сразу ещё в далёком общем дворе их детства. Родители Ди до сих жили там же. Семья же Арины три месяца всего лишь снимала маленькую квартиру в доме напротив, ожидая, когда в их собственной доделают ремонт.

Девочкам было по шесть лет, и с первой же совместной прогулки они стали не разлей вода. Вместе пошли в первый класс в школе, в которую каждую возили поначалу, а потом они уже ходили самостоятельно, часто делая большие круги, то встречая, то провожая друг друга.

Дальше учились в разных институтах, но никогда не расставались надолго. Арина пошла на экономический, а Ди поступила на психологию, но отучилась только первый курс, выскочила замуж и ушла в академ с последующим переводом на заочное отделение, став в двадцать лет мамой очаровательных близняшек.

Их дружба снова выстояла, укрепившись под напором беспокойных малышей, памперсов и громоздкой коляски. Как бы ни говорили, что пути расходятся, быт затягивает и интересы меняются, если есть желание и человек ценен, то найдётся и время, и всё остальное, чтобы сохранить общение.

Арина заезжала к Диане после пар, чтобы просто сделать настоящий заварной чай, а не полоскать скоростные пакетики, поползать по полу с детьми, пока их мама принимает ванну, вытащить подругу в дальний парк, катя коляску и позволяя неугомонному энерджайзеру идти задом наперёд, бурно жестикулируя и заполняя собой внешний мир. Диана заметно похудела, обзавелась выдающейся грудью и выступала за пользу родов для тела женщины, не награждённой природой в подростковом возрасте. Арина хохотала и одновременно восхищалась стойкостью Дианки, которая даже при недосыпе и периодических нервно-переживательных слезах, не жаловалась на якобы проходящую мимо молодость.

— Никак не пойму, что я там теряю? — возмущалась она на очередные сочувственные вздохи их общих знакомых. — У меня полно сил и планов. Меня любит муж. У нас с ним всё здорово. Пару лет на месте — и я снова буду свободнее в передвижениях и занятиях. Я всё ещё молода, а детишки станут взрослее, и мы будем зажигать вместе, а не стонать, как моя старшая сестра, что она привыкла в тридцать лет спать по восемь часов и орать за свой помятый вид на ребёнка, который вообще не просил, чтобы его рожали.