И что потом? 

Слава кудрявым шельмам, отвело. Эрик едва-едва шанс на скрытную платиновую аферу своими руками не изничтожил, спасибо, учитель и друг рискнул и дал ментального пинка, как в детстве бывало, удержал от вспышки гнева. Уже потом Эрик понял, что Раим филигранно рассеивал силу его магии, совсем чуточку, и мерзо́та ваэ не помер. Одновременно Шенол накрыл влиянием весь департамент параллелей, где каждый второй – менталист. Деликатненько так, вскользь. Но ни у кого, ни у одного паршивого ходока, не возникло желания поинтересоваться – а что это там в кабинете ваэ за взрыв магического фона случился? И это после того, как все, кто обладал хоть крупицей дара, попытались сканировать угрюмого посетителя в кителе наездника. Эрик, пока дожидался Раима – тот сопровождал свою иномирянку к бытовикам, – специально и демонстративно продефилировал по всем коридорам – мониторил эмоциональный фон. Фон был так себе – с ваэ Каром предпочитали не связываться.

Афера с похищением омоложения была первой, но за Каром и других грехов хватало. Наконец стала понятна трагедия Павла. Глава департамента организовал себе небольшую, но стабильную струйку доходов за счет нелегалов, которыми каким-то непостижимым образом становились исключительно молодые мужчины. Собственно, до момента переноса процедура была стандартной: находили полуживого кандидата на переселение, брали «добровольное» согласие на перенос, лечили и одновременно учили языку. Далее, после оздоровления, иномирца ждала короткая адаптация в отстойнике. Правила почитать, денежные номиналы выучить, с властной вертикалью ознакомиться. Короче, осознать, что ты никто и звать тебя никак. Так вот, мужчины, те, которым не нужно было омолаживаться (факт посещения ритуальной комнаты скрыть невозможно), до отстойника не добирались, а оказывались на аукционе в смирительных, подавляющих волю браслетах. Типа неуравновешенные индивиды, коим положено отработать за потраченные на них усилия. Аукцион был вполне легальный, там можно было приобрести работника, выкупив его долг. Нетрудно догадаться, кому капали денежки. Ваэ получал неучтенный доход, а корона теряла перспективного налогоплательщика.

Но и это ладно, среди столичных шалили и понаглее. Эрику до спазмов в горле, до дерганья где-то под ложечкой было тошно: отец так верил, что иномиряне сделают этот мир лучше. Прогнул совет магов, приучил выделять деньги. Наладил, как мог, процедуру переселения. А оказалось, что все – пшик. Потенциал идеи просто похоронен. 

Они с братом тоже верили. И отцу, и шкале вероятностей. Рот наполнился слюной, как от того неимоверно кислого желтого земного фрукта, который так здорово оттенял вкус спиртного. Опять все упирается в Раимову иномирянку. Не хочется, но придется просить ее совета. Эта женщина сможет увидеть то, что не видит сейчас он, коронованный близнец Эрик, сын Эрнэла. И пусть его обнимут все шельмы разом, если это не так.