– Ах ты бурдюк с дерьмом, – взъярился новый знакомец и кинулся поднять молоток, который выронил, когда на него налетела Серафима. Ей и достался удар, предназначенный кузнецу. Тот нагнулся, а Симе прилетело. Благо на излете и в плечо, а не по лицу. Серафима охнула и тут же оказалась за спиной у Павла. 

Бить или не бить – вопрос не стоял, ну не Гамлет он ни разу. Пашка работал на результат. Быстро, жестко, рационально. Время для него замедлилось, а тело, казалось, утратило вес…

Раим даже не успел решить, вмешиваться ему или нет, а пузан уже сидел на земле и выл, натирая ушибленную голень, по ней Пашка долбанул форменным сапогом с надежной, как у берцев, подошвой. Рядом с ним бессмысленно лупал в небо охранник, который задел Симу: похоже, нокаут. Второй бугай лежал на животе – его голову к земле прижимала нога Павла, а Митька деловито выкручивал из руки тесак. Рядом с парнишкой стояла аккуратно пристроенная Ольгина кошелка.

– Стража! Стража! – вдруг заголосил евнух мерзотным фальцетом и медленно провернулся в коленно-локтевую позицию, пытаясь встать. Толпа зевак невольно отхлынула. Толстяк пыхтел и тужился, требуя, чтобы охранники его подняли, но те были профнепригодны: оба при памяти, но вставать не торопились – еще пару раз случайно упасть на кулак бешеного иномирянина никому не хотелось.

– Стража! – вновь завыл пузан, поняв, что никто ему помогать не торопится. Пашка довольно осклабился – его стража не пугала. Охранный жетон с магической меткой Корпуса был при нем. Теперь нужно только кузнеца упредить – тот все рвался к обидчику. Сима едва справлялась удерживать.

– Брось кувалду, друже. – Пашка с силой воткнул трофейный тесак в грунт. – Не пори горячку. Со стражей мы все разрулим.

– Да насрать на стражу, – отозвался кузнец и получил красноречивый тычок от Симы. – Я этому, – плевок в сторону евнуха, – по суду должен отработать, а он, скотина, все штрафует и штрафует. Думаешь, стража не знает?

Раим даже воздух в себя втянул. Вот оно, реальное и необоримое доказательство, что иномиряне – жертвы. А он в глубине души не верил, отмахивался от правды. Думал, что истории Павла и Ольги – досадные частности.

– Не трепыхайсь, прорвемся! – осклабился Пашка. – Тёть Оля уладит, вот посмотришь! Будет твоя стража с руки у нее есть. Тебя звать-то как? 

– Жех. По-ихнему. А по-нашему – Евгений.

– Женя, значит, – констатировала Серафима, – а я…

Представиться она не успела – в круг зевак вступила стража. И эти в черном, удивилась Ольга. У них тут все государевы люди в траур упакованы или как? Форма на наездничью чем-то похожа – тоже с галунами, а значит, артефакторной хренью напичкана. А в остальном типичные менты.

– Господин главный разводящий, господин главный разводящий! – заблажил пузан заискивающе. – Прикажите меня поднять!

Ну и титул, развеселилась вдруг Ольга – разводящий. Да еще главный. Интересно, кого он «разводит» и на сколько? Пусть будет сержант, сформировала, наконец, аналогию она.

Пузана вздели на ноги, но вместо того, чтобы оккупировать внимание властей, он рванул пинать ногами своих охранников, все еще отдыхавших на земле.

Ну грех же не воспользоваться.

– Здравствуйте, господин разводящий. Ой, простите. Главный разводящий, – обратилась Ольга к «сержанту».

Тот, пользуясь немалым ростом и габаритами, навис над невысокой женщиной. Странная какая. Платье тоскливое, но дорогое, это местный мент просчитал сразу. Торговцы такое не носят, даже если богаты. Им надо достаток выпятить, а не с фоном слиться. Купец Илша кричал, что иномирянка… Похоже. Эвон прическа какая. Тогда почему старая? В омолаживании переселенцам не отказывают. Вот сейчас сержант немного разозлился: столько лет, а держится так уверенно. Иномиряне обычно поскромнее. С них быстро спесь сбивают. И не без их, стражников, помощи. Прибыльное это дело. Переселенцы почти все враз понимают свое место. А эта чудная какая-то – не боится совсем, в глаза смотрит, как будто она здесь власть, а не он, солдат короля!