— Выгода? — поднял он брови. — Вы знаете, решил сменить почти весь персонал. И найти новых людей оказалось не так просто. В том числе, официанта. А вы уже вроде как вникали в процесс. Инна вас хвалила… Работа вам нужна, опять же — вы же сами говорили мне об этом помните?
Я поджала губы.

Отлично помню.

Я это говорила, когда он со своими грязными купюрами ко мне пристал и начать сыпать оскорблениями.

Как такое забыть?

И как он, подонок такой, смеет мне об этом напоминать сейчас?

Совсем совести нет?

И он ещё на что-то рассчитывает после такого?

Да я не то, что работать на него не стану, я….

Я с ним срать рядом в поле одном не сяду!

Найду другое, чего бы мне это не стоило.

Вот так!

Да и враньё это, конечно, отборное.

Что официантов не найти во всем городе-миллионнике, как наш.

Конечно-конечно. Верю, ага…

— Так как насчёт заявления? — подтолкнул ко мне пустой лист Назар. — Согласны вернуться?

Да зачем я ему так нужна? Он прямо давит морально, чтобы я подписала.

Что он хочет?

— Знаете… — подняла я на него глаза, наконец решив озвучить ему своё решение. — Спасибо вам за предложение, но я, пожалуй, откажусь.

— Отчего же?

— Если вас так интересует причина, я вам её озвучу: я нашла другое место, и уже согласилась работать с ними. Так дела не делаются, поэтому я отклоняю ваше предложение, Назар Андреевич.

— Правда? — изогнул он одну бровь. — И хорошее место? Хорошо платят, да?

Он, как руководитель клуба, конечно же знал, что самая большая такса за день назначена именно здесь, и лучше места мне невозможно было найти чисто физически.

— Достаточно, чтобы я согласилась на них работать, — ответила я. — Так что простите, но…

— Я заплачу больше, — сказал Назар. — Больше, чем было у вас тут.

Чёрт.

Соблазнительно ужасно, мне бы эти деньги плюс прибавка очень бы помогли, но…

Едва я вспомнила его хамское поведение в прошлый раз, как снова поняла, что не смогу это простить.

Только не эти оскорбления.

У меня мало что осталось…

Но честь, гордость женская и достоинство всё ещё при мне.

— Мало? Олеся Андреевна, вам нигде не предложат больше, и…

— Нет, подождите, — остановила я его, внимательно вглядываясь в его лицо. — То есть, вы полагаете, что с людьми вот так можно, да?

Он откинулся на спинку кресла и подпёр голову рукой.

Назар очень не любил, когда ему перечили и делали по своему.

Так было в школе. Но наверняка, когда он повзрослел и начал управлять довольно немалым количеством людей и бизнесом, в нём эта черта лишь усугубилась. Так всегда и бывает…

Сейчас он смотрел на меня явно недовольно.

А чего он ждал от меня?

Что он меня как котёнка паршивого за дверь выкинет, а потом поставит миску молока и скажет “кис-кис”, и я на всех парах полечу обратно просто потому что мне нужна работа?

А я что — не человек?

Да, я не имею такого положения, как он, и такого социального статуса.

Он — бог, царь, повелитель жизни и так далее…

Но меня теперь уважать необязательно?

Мы ведь, обслуживающий персонал, для него и не люди вовсе — так, грязь под ногтями и расходный ресурс.

Все эти мысли накрутили меня до такой степени, что руки от злости задрожали.

Как бы мне хотелось встать, плюнуть в его надменную рожу, сказать ему категорическое нет и громко хлопнуть дверью перед его носом раз и навсегда, но я не хотела опускаться до подобного… Хотя последние два пункта я вполне могу сделать, и более того — даже намерена. Только договорю с ним…

— Как можно? — спросил он.

— Сначала обозвать последними словами — незаслуженно, — ответила я. — Унизить — снова ни за что. Растоптать, оскорбить. Потом выкинуть голой жопой на снег. А затем позвать сотрудничать, как ни в чём ни бывало. Вы правда полагаете, что это нормальная ситуация, и я соглашусь на ваше столь щедрое предложение?