Слоан: Моя лучшая подруга, Кристен.
Джейсон: Говорили обо мне?
Я побледнела. Потом запаниковала. Что я должна на это ответить? Да, мы говорили о тебе. Подруга посоветовала взобраться на тебя, как на дерево, и потрясти твои яблочки. А потом мы говорили о моей вагине. Конечно, я солгу. Но чувство вины не давало мне придумать что-нибудь правдоподобное. Пока я решала, что ответить, пришло еще одно сообщение.
Джейсон: Вы определенно обо мне говорили.
Я застучала пальцами по экрану.
Слоан: Нет, не говорили.
Джейсон: Врешь. Если не обо мне, то о чем?
Слоан: Ну, может, я и упомянула о тебе между делом, очень поверхностно. Коротко.
Джейсон: А ты сказала ей о нашем свидании?
Слоан: Это не свидание.
Это ведь не свидание?
Джейсон: А как ты это называешь?
Я раздраженно вскинула руку.
Слоан: Встреча.
Джейсон: Ха. И как мне теперь назначить свидание?
Слоан: Никак.
По экрану заплясали точки. В ожидании его ответа на мой резкий отпор я нетерпеливо грызла ногти.
Джейсон: Когда я рассказываю об этом друзьям, то говорю «свидание». И ты не можешь мне запретить. Ты не можешь ничего с этим поделать.
Я засмеялась. Ну и тип. Уверенности в себе ему не занимать.
Вспомнив про свое обещание Кристен, я решила кинуть наживку.
Слоан: Мне 26 лет.
Джейсон: Отлично! Мне 29. Какую школу оканчивала?
Я самодовольно улыбнулась. Хитрец.
Слоан: Неплохая попытка. Хочешь нагуглить мой выпускной альбом и вычислить мою фамилию.
Джейсон: Я скажу тебе свою фамилию, если назовешь свою.
Слоан: Ни за что.
Джейсон: У меня замечательная фамилия.
Слоан: Не сомневаюсь. Но все равно нет.
Джейсон: Правда или действие?
Слоан: Нет.
Джейсон: Бутылочка?
Слоан: Нет!
Я уже вовсю смеялась.
Джейсон: «Монополия»?
Слоан: Да, как-нибудь я сыграю с тобой в «Монополию».
Джейсон: Дело принимает волнующий оборот.
И он прав.
Глава 7
Джейсон
На мне сказывалась огромная разница во времени между Мельбурном и Калифорнией. Я бы сослался на акклиматизацию, но на самом деле мне просто не хотелось своими сообщениями будить Слоан посреди ночи, и я дожидался подходящего времени. Переписка с ней стала любимым времяпрепровождением.
Весь четверг, по моему времени, мы болтали и обменивались сообщениями, но всю пятницу у меня были репетиции и саундчеки. Она прислала фотографию Такера, и я ответил ей всего одним словом. После этого у меня не было ни единой свободной секунды, и выдохнуть удалось только после ужина. В семь вечера. По австралийскому времени. У Слоан был уже час ночи.
Проснувшись в субботу утром, я нащупал на прикроватной тумбочке телефон. И, едва открыв глаза, напечатал сообщение.
Джейсон: Новый день и новый вопрос.
Прыгающие точки не появились, зато телефон оповестил о входящем звонке. Это был Эрни.
– Доброе утро, далекая Австралия. Судя по всему, я так понимаю, почту ты сегодня еще не проверял? – По шуму ветра, доносящемуся из телефона, я догадался, что он едет в своем двухместном автомобиле с открытым верхом. – Держи себя в руках. До Австралии пятнадцать часов лету, поэтому я не могу быть рядом и контролировать тебя.
Черт. Я сел на кровати и включил громкую связь. Потом открыл письмо, посмотрел вложение и помотал головой.
– Нет. Я сам пишу слова. Я пою только свои песни, Эрни.
– Знаю. Знаю и понимаю, что это большая вонючая куча дерьма, но мы ведь уже говорили об этом.
– Мы говорили, что кто-то будет писать для меня музыку? – Я прищурился, глядя на экран. – Что за фигня? Это ведь попса. Они зарифмовали «любовь» и «морковь». Я не буду петь эту хрень.
В трубке раздался автомобильный гудок, и Эрни послал кого-то к черту. Он водит как псих.