У Кристен загорелись глаза.

– Ты снова пишешь в блоге?

– Нет. Долго рассказывать, откуда он знает. – Я сжала губы. – Почему я чувствую себя виноватой?

– Потому что после Брэндона ты ни с кем больше не встречалась. Потому что стала раком-отшельником. Ты напоминаешь мне итальянскую вдову с закрытым вуалью лицом из Старого Света, которая носит черное, ставит свечки Деве Марии, всюду таскает с собой четки и…

Я кинула в нее подушку, и она засмеялась.

– Серьезно, Слоан. Ты сексуальная, привлекательная женщина. Ты красива, талантлива и заслуживаешь счастья. Все это затворничество – глупость.

– Ну давай, расскажи, что ты обо мне на самом деле думаешь.

– Нет, я серьезно, Слоан. Буквально на днях мы с Джошем говорили об этом. Думали поставить наконец точку. Как только пройдет два года, мы больше не позволим тебе делать из своей жизни алтарь Брэндона. Всему должен быть предел.

Я устало взглянула на подругу.

– Кристен, я не выбирала такую жизнь.

– Да черта с два «не выбирала». Когда-то ты была самым одержимым человеком из всех, кого я знаю. Галереи бились за право выставлять твои картины. – Она оглядела гостиную, остановила взгляд на последнем заказе и обвиняюще посмотрела на меня. – Вот об этом дерьме я говорю. Что это за хрень? Кот-космонавт?

Мне стало стыдно.

– Ты чертовски талантливая художница. И посмотри, что рисуешь. Ты это выбрала.

Я вздохнула. Она права. Права во всем.

– Делай то, что тебе нравится. Почему ты не рисуешь то, что хочешь? Нарисуй Такера, – кивнула она мне. – А этот парень? Да ты должна влезть на него, как на дерево. Ну или хотя бы потрясти ветки. Чтобы посмотреть, что за яблоки с него посыпятся.

Я засмеялась. И прикусила губу.

– Ладно. Убедила. Я попробую.

– И тебе нужен хороший секс. Найди уже мужика, который трахнет тебя так, будто вчера из тюрьмы вышел. Кстати, давай сделаем тебе эпиляцию бразильским воском?! – неожиданно воскликнула она. – Давай сделаем ваджазлинг?! Твоя вагина засияет как новая.

Я в ужасе отскочила, а ее глаза уже ехидно горели.

– Боже мой, нет.

– Да. Это то, что тебе нужно. Давно пора убрать оттуда всю паутину.

У меня снова зачесались глаза.

– Ты изверг.

– Из моего тела вышел маленький человечек. Вся моя вагина раскурочена. Теперь косвенно я должна жить через твою вагину.

Мы захохотали.

– Если я соглашусь, то пообещай, что не будешь больше произносить слово «вагина».

Кристен просидела у меня почти до одиннадцати. Я отправила Джейсону короткое сообщение с вопросом, берет ли он меня в свою команду. Он ответил утвердительно. Больше в тот день мы не переписывались.

На следующее утро Такер разбудил меня в 7:30. Еще одно его достоинство: он вытаскивал меня из кровати. Ему хотелось выходить на улицу до 8:00, и он сделал все возможное, чтобы я это усвоила. Спать после прогулки я уже не могла, поэтому не ложилась. Раньше я не вылезала из постели до полудня, а то и дольше. Ранний подъем мне понравился. Я больше времени видела солнечный свет, и солнце наполняло меня жизнью.

К моему удивлению, ровно в 9:00 телефон завибрировал. Это был Джейсон.

Интересно, он специально ждал 9:00, чтобы не писать мне слишком рано? Я улыбнулась от мысли, что он сидел и смотрел на часы, выжидая подходящего момента, чтобы послать мне сообщение.

Закидывает удочку. Я улыбнулась.