Меня одолевает звериный голод, такой, с которым не справиться. Еще пара движений, и я окончательно не смогу контролировать себя, хотя и кончил сегодня несколько раз, но с другими.

Случайно бросаю взгляд на ее испуганные голубые глаза. Вмиг трезвею. Беру себя в руки и скидываю с себя девку.

– Скрылась! – ору на нее, тяжело дыша, и она тут же бежит в ванную, и закрывает за собой дверь. Научил, наконец.

Понимаю, что кусок дерева не удержит меня по эту сторону, поэтому быстро одеваюсь и выхожу прочь из номера. Хочу немного подышать. Отвлечься. Быть подальше от нее. По крайней мере, в этот момент.

Прохожу по пустынным ночным коридорам гостишки и выхожу на улицу. Здесь, на высоких ступенях главного входа, сидит Бакир. Хлопаю его по плечу и сажусь рядом.

– Не спится? – спрашиваю я, закуривая.

– Нет, – отвечает друг. – Тебе, смотрю, тоже?!

– Сучка Ворошилова из башки не идет, – признаюсь я. Делаю глубокую затяжку, а потом выпускаю дым, запрокинув голову.

– Я говорил, не селись с ней, – напоминает Бакир.

Не успеваю ничего ответить, потому что мобильный разрывает от входящего звонка. Номер неизвестный, но я прямо чувствую, что там что-то важное.

– Даян, – по ту сторону трубки слышу взволнованный голос Ворошилова. – Я передумал, – говорит он.

– И? – жду объяснений, снова затягиваясь.

– Я все расскажу, но не по телефону. Я тебе информацию – ты мне дочь.

– Судьбу сучки буду решать я, – грубо обрываю предателя. – Посмотрим, что ты там расскажешь.

– С ней все в порядке? Ты не трогал ее? – с тревогой интересуется папаша.

– Рано утром мы двигаем в сторону Можайска. Можем встретиться на окраине города. Ждать буду не больше часа. В твоих интересах успеть.

Я вешаю трубку. Пусть мучается сука. Поворачиваюсь к Бакиру, чтобы рассказать.

– Слышал, – опережает он меня.

Я ничего больше не отвечаю.

– Я спать, – мужчина вдруг поднимается со ступеней и протягивает мне руку. – До завтра.

Киваю и пожимаю его ладонь в ответ. Мне же возвращаться в номер совсем не хочется.

Милана

Зверь переворачивается на спину и, схватив меня за талию, рывком усаживает обратно.

Мои глаза распахиваются, кислород покидает легкие, и я в панике раскрываю рот, но это все равно не помогает вдохнуть.

Даян упирается в меня своей твердостью прямо там, где мое тело защищено лишь полоской трусиков. Но он так крепок, что, по-моему, они вовсе не станут для него проблемой.

Все мысли превращаются в жидкость и начинают утекать, оставляя после себя лишь страх и неясные жгучие образы.

В животе все завязывается узлом. Внизу простреливает спазмом. Я раскрываю рот снова и снова, но так и не могу сделать вдох.

Испуганными глазами смотрю на Даяна, но он не видит того, что происходит со мной.

Его взгляд устремлен туда, где наши тела непозволительно близко касаются друг друга. И его точно заволокло какой-то пеленой. Это вовсе не то взгляд, который обычно присущ выражению его лица, что меня безумно пугает.

Мужчина крепко удерживает мою талию. Его пальцы причиняют боль, но Даяну плевать. Кажется, он не видит больше ничего вокруг, а лишь то, как трется здоровым каменным органом у меня между ног.

Зверь двигает меня на себе, вынуждая тереться о себя промежностью. Я хочу выбраться, но у меня нет шансов.

Любое мое движение только усиливает нажим его рук. Они жгут кожу и стальной хваткой сдавливают талию.

Даян рычит. Как настоящий зверь.

Неужели, все случится сейчас? Неужели, он не сдержит свое обещание и возьмет меня? Я же сделала все, как он говорил.

Нет! Пожалуйста... Ааахх...

Томление внизу живота становится все более навязчивым, я чувствую, как тепло разливается по нижним губкам, и как страх подбирается к горлу, и смесь из этих противоречивых чувств окончательно лишает рассудка.