Зажмуриваюсь, пока он медленно, так, что я каждый миллиметр его члена в себе чувствую, выходит, приподнимая меня на руках.

   Не знаю, чего ждать, - но меня только плавно относят и укладывают в уже расстеленную постель.

   Слышу, как шелестит одежда, со стуком пряжки ремня на пол летят его брюки, - и вот уже огромное тяжелое тело нависает надо мной.

   - Не бойся меня, фиалка, - опять его пальцы, с какой-то странной лаской, на моих щеках. – И того, что будет, - не бойся. Открой глаза.

   Медленно разлепляю ставшие совсем тяжелыми веки.

   Нет. В нем, - ни ярости, ни гнева, ни даже крепко сжатых челюстей. Сама себе не верю, - не разозлился? И смотрит на меня… С какой-то нежностью, и… упоением…

   Рассматриваю его, как в первый раз.

   Неужели? Неужели вот он, - способен на такое? На такой взгляд, - полный не равнодушия и даже не страсти… А какой-то щемящей, болезненно сладкой нежности? Или я уже совсем сошла с ума?

   - Все будет постепенно, - его пальцы снова скользят по мне, - от подбородка, по шее, вниз, по груди, по животу, - чуть придавливая и отпуская, как будто он, как на рояле, нажимает на какие-то клавиши.

   Снова чуть сжимая соски, останавливаясь на груди, круговыми движениями водя по животу, и снова – ниже…

   Чужая кожа обжигает, как и чужие прикосновения. Хочется сорвать с себя, сбросить, - но уже поздно, уже нельзя, теперь нет обратной дороги. А после… После я вспомнила – вспышкой перед глазами, - Кирилла и его блондинку, - как он прижимал ее к себе, как опустил руку под стол, а она прильнула к нему. В ушах раздались хлипкие звуки двух бьющихся друг о друга тел, и…

   И я распахнулась, раздвинула ноги, поддалась навстречу, когда чужие пальцы опустились на мой клитор, - сжимая его с обеих сторон, как раньше соски, потирая при этом посередине, опускаясь ниже, раздвигая дрожащие складочки, входя в меня, вовнутрь, - то резче, то плавне, одним, после – вторым.

   Распахнула глаза, глядя прямо на него, - и потянулась, неосознанно обхватив плечи руками, - правда, тут же резко одернула.

   - Все хорошо, - нависнув надо мной, он вернул мои руки обратно, на свои плечи. – Я хочу, чтобы ты прикасалась. Хочу тебя чувствовать.

   Бедром раздвинул мои ноги еще сильнее, - и я снова поддалась, нет, даже – выгнулась навстречу, следуя какой-то иррациаональной потребности позволить ему все. Позволить, прочувствовать и даже получить удовольствие, если это возможно.

   Теперь он входил медленно, осторожно, по миллиметру раздвигая меня изнутри, лихорадочно, жадно впившись снова глазами в мой помутневший от чего-то взгляд, - а мне хотелось метаться под ним, с каждым новым углублением в меня в груди, в сосках будто что-то простреливало, - льдом, током, жаром, - всем одновременно. Внутри, по коже, по горящим от его прикосновений соскам, - даже по векам, по ресницам, - от его дикого, напряженного, сумасшедшего взгляда.

   - Нежная… Такая нежная, такая чувствительная, - выдохнул, обжигая мои губы словами, дыханием, дойдя до основания, до конца, толкнулся вперед, уже сильнее, жестче, почти не выходя совсем с каждым толчком. – Скажи. Скажи, что сама этого хочешь.

   - Да, - не заметила, как мои ногти начали рвать, комкать его плечи. – Да. Хочу. Тебя. В себе. Сама.

   Дернул головой, будто отмахиваясь от чего-то, снова шумно втянул воздух у моих губ, - будто важны для него мои слова, будто выпивает их, жадно глотая, - и задвигался внутри, - жадно, уже не сдерживаясь, по наростающей, голодными, рваными толчками.

   Почти упал на локоть рядом с моей головой. Дернул вниз вторую руку, прижал живот, разделяя плотно соединившиеся тела, пробираясь между ними, - и накрыл пальцами пульсирующий клитор, продолжая вдалбливаться в меня резко, сумасшедшими толчками, каждый из которых выбивает из моего горла тихий хрип.