«И ведь главное: ни спокойной ночи тебе, ни просто банального "Привет, Влад!"».

«Пью».

«Один».

«Грустно».

«Зато мылся в новом офигительном душе! Я тебе говорил, что делаю ремонт в квартире? Хочу туда перебраться в будущем году. Хотя это никому не интересно…»

«Пойду гулять ночью в парк. Там холодно, но полная луна. Может, утром меня найдет добрая самаритянка и пригласит на завтрак…»

«От края до края небо в огне сгорает

И в нем исчезают все надежды и мечты. 

Но ты засыпаешь, и ангел к тебе прилетает.

Смахнет твои слезы, и во сне смеешься ты.

Засыпай, на руках у меня засыпай.

Засыпай под пенье дождя.

Далеко, там, где неба кончается край,

Ты найдешь потерянный рай!»

У меня задрожали руки и чуть не выпал телефон, когда я все это прочитала. Сердце ухало в груди как сумасшедшее, а глаза подозрительно защипало. Что это все значит?! Что вообще происходит?! Или он так напился, что не соображал, кому пишет? Или наоборот, развязался язык и он вел себя так, как хотел рядом со мной? Переведя дыхание и сглотнув набежавшую слюну, я побрела на кухню со смартфоном в руке, попутно набирая сообщение:

«Доброе утро! Извини, что пропала вчера внезапно — появились дела», — нагло вру и наблюдаю, как собеседник что-то пишет. Тем временем ставлю чайник на плиту и достаю миску, в которой обычно делаю тесто для блинов и оладий.

«Привет. Я так и понял. А я напился», — пришел через секунду ответ.

«Что-то случилось или от нечего делать? Кофе хочешь?»

«Ничего вроде, просто все достало. Я уже по дороге в офис».

«А как же завтрак? Сегодня оладьи».

«Серьезно? Сто лет не ел оладьи».

«Приезжай — накормлю».

«Пока я до тебя доеду, они зачерствеют».

«Для тебя приготовлю свежих», — отсылаю я ответ с улыбкой на лице и наконец смотрю в миску. 

Спасибо современному миру и инженерам, придумавшим блендеры и комбайны, иначе завтракать мне поздним вечером. Наш треп продолжался без заминок и долгого молчания, легко и непринужденно. Он рассказывал, что видит за окном машины, а я — о процессе приготовления нехитрого блюда. Мельком коснулись погоды и внешнего вида обоих, и лишь после того как я сказала, что в одной футболке и трусиках, повисла пауза. Влад молчал, а я улыбалась, глядя на экран гаджета. О чем он думал? Представлял меня или поражался моей наглости? Или вообще отвлекся на что-то в реале? Не выдержала первая и спросила: «Почему замолчал?»

«В офис пришел», — озвучил мои мысли Влад. — «Пропаду на пару часов. Не скучай».

Я отложила телефон и принялась жарить оладьи, представляя, что у меня за спиной маячит не Андрей или родители, а сидит и пьет свой кофе задумчивый и внимательный Владислав.

Сдержав слово, он снова написал мне в означенное время. День за днем. С утра до вечера. Описывал места, где бывал, походы по магазинам, присылал фото местности и пакетов с продуктами, чашек с кофе и пирожных в коробках. Я делала то же самое: гуляла с ним по своему району, «обедала в пиццерии», «ужинала дома», «пила вино перед компьютером». Кроме этого, хорошо видела его деятельность в сети, редкие комментарии к постам, новые интересные статьи, а также прибавления в друзьях. Мужчин и женщин. Кто-то не скрывал своей причастности к «теме», украшая свою страницу различной символикой, картинками, откровенными фото и призывными анкетами.

Тогда я впервые почувствовала ревность к людям, которых даже не знала. Хотелось, чтобы его внимание принадлежало только мне и в то же время прекрасно понимала, что думать и вести себя так нельзя. Нельзя привыкать к человеку, которого никогда в жизни не видела, нельзя проецировать свое восприятие на его поведение, придумывать ему образы и мысли относительно меня. Только ничего не могла с собой поделать. Я начинала к нему привыкать, а он подливал масла в огонь словами о том, что ждет от меня сообщений, скучает, все чаще добавляя в конце диалогов: «Мой лисенок».