Я вся горю. От невыносимого стыда, от нереальности происходящего, от неведомых ощущений. И от пронизывающего, ни на секунду не оставляющего меня, взгляда чёрных глаз. Наигравшись, Шакал приказывает встать на колени, и я в очередной раз тону в ужасе. Вот сейчас это свершится? И в такой развратной позе… Но так хотя бы не буду видеть этих дьявольских глаз.

Мою попку обследуют липкие пальцы, мнут, тискают, шлёпают. Пристроившись сзади, он игриво проводит членом между ягодиц, чуть надавливает головкой, и я вздрагиваю. Вынимает, резко хлещет своим хозяйством по одной, потом по второй половинке попы, и снова нежно массирует членом. Меня трясёт от страха и возбуждения одновременно. Подрагивает между бёдрами, и я чувствую, как там влажно и липко.

На смену пенису приходят ладони. Раздвигают ягодицы, и я вскрикиваю от неожиданного сладкого спазма, когда горячий язык приникает к колечку ануса, откровенно облизывает и бьёт по нему кончиком. Невероятный шквал обрушивается на меня, выбивая из лёгких воздух — крупная дрожь сотрясает тело, на лбу выступает пот. Уткнувшись лицом в сгиб локтя, я не могу собраться с мыслями. В промежности жарко пульсирует, и меня выгибает навстречу пальцу, скользнувшему в лоно. А потом снова содрогаюсь от коварно ласкающего анус языка.

Эта пытка длится бесконечно. Меня трахают, но не стандартным способом, а каким-то извращённым, и от того ещё более постыдным. Сквозь звон в ушах я смутно различаю собственные стоны и вскрики. Тело превращено в огненную лаву, оно мне не принадлежит. Пылает, дрожит, и в венах уже не кровь, а кипящий вулкан. Голова кружится, губы искусаны, но я не в силах молить о пощаде. Шакал ложится под меня, широко разводит мои ослабшие ноги, и теперь имеет меня в попу пальцем, а языком нежно теребит клитор. Этот бугорок настолько стал чувствительным, что кажется хрустальным. Чуть надави — и разлетится на сияющие осколки.

Приближение оргазма я встречаю вскриком и судорожно вцепляюсь в ворсинки. Да-а… Ещё немножко… Наплевав на приличия, двигаюсь с такт движений Шакала, зажимаю попкой его шаловливый палец, а бёдра распахиваю ещё шире. По телу от низа живота бежит жидкий огонь, первые спазмы наслаждения уже на подступе. Но тут всё заканчивается. Меня грубо роняют на спину, и я едва не вою от разочарования.

На лице Шакала хищная усмешка. Он возвышается надо мной, без всякого стеснения быстро ласкает свой член рукой, и, наконец, подавшись вниз, низвергается между моими грудями. Я раздавлена таким унижением, и бросаю на бандита полный ненависти взгляд. Ему, впрочем, плевать. Деловито поднявшись, он брезгливо вытирает салфеткой своё хозяйство, рот и руки, одевается, и оборачивается ко мне.

Вновь невозмутим, холоден и страшен.

— Я хочу свои деньги. — сиплым голосом требую, решив не пасовать перед ним.

Его угольно-чёрные брови ползут вверх.

— Деньги? А ты их разве заработала, крошка?

Какую ещё нечестную игру он затеял?! Метнувшись с ковра, я торопливо хватаю одежду.

— Я тебя не трахал. Уговор был другим, забыла?

Не трахал?! А что он тут со мной вытворял?! От переизбытка злости, поражённая его наглостью, я натягиваю трусики, комкаю лифчик, который безнадёжно порван, и влезаю в джинсы. Всё это время негодяй наблюдает за мной, и я отворачиваюсь. Зачем согласилась на эту бредовую авантюру?! Наивная… Реально надеялась, что продам невинность, и проблемы будут решены. А что в итоге?! Натерпелась страха и унижения, и придётся уйти ни с чем. Наворачиваются слёзы, но я их безжалостно душу, не дав пролиться. Это было последней стадией неуважения к себе — расплакаться перед Шакалом.